— Можно сказать, что на этом этапе и Аспазия действовала импульсивно. Сообразила, что, если Лавиния проберется в дом, это означает, что она сама отныне тоже попала в число подозреваемых. Вот и решила раз и навсегда избавиться от Лавинии и немедленно покинуть страну.
— Поэтому и схватила первого попавшегося заложника и попыталась использовать его, чтобы убрать меня. Но дряхлый старик оказался профессиональным убийцей.
— Но что делал Мементо Мори в парке перед ее домом? — удивилась Джоан.
— Очевидно, ждал ее возвращения, — пояснил Тобиас, вынимая из кармана кольцо, которое нашел на перилах лестницы. — Думаю, он решил ее убить, а для этого сам выманил из дома экономку.
— Сидел в засаде, поджидая добычу, — покачал головой Вейл. — Но первой показалась Лавиния.
— И неимоверно усложнила ему дело, — процедил Тобиас. — Только он был не против внезапного изменения своих планов. Способность молниеносно разобраться в ситуации — наверняка одна из причин его профессионального успеха.
— Как по-вашему, где он сейчас? — спросила Джоан.
— Вне всякого сомнения, на пути к своему коттеджу у моря, — тихо выговорила Лавиния. — Подозреваю, что он вышел из добровольного заточения только с целью отомстить за гибель учеников.
— По крайней мере хотел нас в этом убедить, — проворчал Тобиас. — Лично я на твоем месте, Лавиния, не поверил бы ни одному его слову.
Лавиния резко вскинула голову:
— Он старый человек, Тобиас. И безоружный, если не считать трости. Ты мог бы погнаться за ним и пристрелить. Почему же не сделал этого?
Тобиас сцепил руки за спиной и рассеянно взглянул в окно.
— Думаю, он позволил взять себя в заложники, потому что знал: ты находишься в доме, и Аспазия намеревается тебя убить. Вот и старался защитить тебя. Разделавшись с ней, он почти наверняка спас твою жизнь. И за это я в вечном долгу перед ним.
Остальные молча переваривали это откровенное признание. Наконец Лавиния неловко откашлялась.
— И это еще одна причина, почему я поддалась порыву обыскать дом Аспазии.
Никто не произнес ни слова.
— Я искала предлог связать ее с этими убийствами, — выпалила Лавиния. — Терпеть не могла эту женщину.
Когда Тобиас на следующее утро прибыл к завтраку, на крыльце дома лежал конверт. Поежившись от дурного предчувствия, Тобиас подхватил письмо, быстро выпрямился и оглядел улицу. Никого, если не считать пожилого садовника, трудолюбиво подстригавшего на углу живую изгородь. Лицо его было полускрыто широкополой шляпой. Если он и заметил пристальное внимание Тобиаса, то не подал виду. Тобиас еще раз глянул на него и принялся рассматривать печать, оттиснутую на черном воске, улыбаясь про себя. Когда он снова поднял голову, садовник исчез.
Тобиас открыл дверь и ступил в переднюю.
— А, вот и вы, мистер Марч! — воскликнула миссис Чилтон, вытирая руки о передник. — Мне тут показалось, что я слышу шаги на крыльце. Вы как раз вовремя. Сейчас подаю завтрак.
— Знаю. Мое появление, несомненно, стало для вас огромным сюрпризом, не так ли?
Экономка закатила глаза и подтолкнула его к утренней столовой. Тобиас вошел в комнату, не выпуская из рук конверта. Эмелин и Лавиния уже сидели за столом, залитым солнечным светом.
— Доброе утро, сэр, — жизнерадостно приветствовала Эмелин. — Что это у вас?
— Письмо, которое я нашел на вашем крыльце.
Лавиния опустила газету и с любопытством уставилась на конверт.
— На крыльце, говоришь? Интересно, от кого это?
— Почему бы не вскрыть его и не узнать тайну?
Тобиас выдвинул стул и отдал конверт Лавинии. Она тихо вскрикнула, увидев крошечный череп, отпечатавшийся на черном воске.
— Это Мементо Мори! — сообщила она Эмелин, развертывая письмо. — Хотела бы я знать, откуда… — Она осеклась при виде спланировавшего на стол банковского чека. — Господи милостивый! Тысяча фунтов!
— Прочти письмо! — потребовала Эмелин, умирая от волнения. — Скорее, я просто не выдержу напряжения!
Тобиас налил себе кофе.
— Что-то подсказывает мне, что мы только сейчас получили гонорар за дело Мементо Мори.
Лавиния начала читать письмо, написанное изящным, разборчивым почерком человека образованного.