Запределье (ЛП)

— Финики, — позвала она, и солдат вскочил со своего места. — Возьмите брезент и найдите способ закрепить его на кузове грузовика.

— Так точно, — ответил он и побежал к двери.

— Мы с Гэвином тоже можем ехать сзади, — сказала Рэйчел. — Удерживать брезент на месте, помогать ему оставаться неподвижным, следить за окружающей обстановкой. — Она посмотрела на Малахи. — Ты можешь лететь впереди? Следить за дорогой и сообщить Лиззи, что мы приближаемся, когда мы будем рядом, чтобы она могла подготовиться?

— Могу и сделаю, — ответил Малахи.

Через пять минут мы уже были в пути.

* * *

Лиам ехал быстро, быстрее, чем когда-либо я управляла Скарлет. Я сидела сзади с Гуннаром, забившись под брезент и спасая его голову от выбоин, в которые мы попадали по пути. Мы добрались за сорок минут, и мне потребуются недели, чтобы вернуть Скарлет нормальный вид.

Но для Гуннара это того стоило.

Малахи проделал хорошую работу; нам махали через ворота Острова Дьявола, затем устрашающий четырехколесный автомобиль с мигалками и сиренами сопровождал нас в клинику.

К тому времени Гуннар все еще был без сознания. Когда мы остановились, Рэйчел и Гэвин сорвали брезент, а Лиззи и ее сотрудники приступили к работе, погрузив Гуннара на носилки, и отнесли его внутрь.

— Я найду Таджи и родителей Гуннара, — сказал Гэвин, выскакивая из грузовика.

Все члены семьи Гуннара покинули Новый Орлеан, в основном после Белль Чейс. Но его родители вернулись; они не могли оставаться в стороне от сына или своего города.

— Спасибо, — произнес Лиам, и я услышала, как парни обнимаются и хлопают друг друга по спине. Они сводят друг друга с ума, но знают, когда объединиться и стать семьей. Это как раз один из таких моментов.

Я все еще стояла на коленях в кузове грузовика, джинсы и рубашка были пропитаны дождем, а один из моих лучших друзей был без сознания и истекал кровью. И теперь, когда он внутри, в безопасности в руках женщины, которой я доверяю, меня начало трясти.

— Черт, — проговорил Лиам и залез в грузовик. — Давай, cher. Давай снимем с тебя эту одежду.

Он поднял меня на ноги, передал Малахи, который поставил меня на землю под балкон первого здания, составлявшего клинику, образованную несколькими соединенными между собой таунхаусами, гостевыми домами и коттеджами.

— Ты очень мокрая, — сказал Малахи.

— А как у тебя дела? — спросила я, поднимая на него взгляд.

— Все будет хорошо. — В его глазах было беспокойство. — Я сильнее большинства людей.

— Сейчас не время геройствовать, — сказала я.

— Я сожалею о его травмах, — произнес Малахи. — Независимо от того, какую роль в них сыграла моя кража.

— Не нужно за это извиняться, — сказала я. — Нам нужен Абетил, и ты придумал способ его получить. Я не могу винить тебя за это. Но я виню тебя в том, что ты просто не сказал нам правду. Мы были бы лучше подготовлены. Ты мог бы нам довериться.

— Я должен был, — проговорил он. — И это моя ошибка, не твоя.

Лиам молчал все время разговора, но я знала, что он тоже хочет сказать пару слов Малахи позже. Пока что в центре нашего внимания был Гуннар.

* * *

Этот зал ожидания, второй из тех, что я посетила в группе зданий, составляющих клинику, был маленьким и все еще очень в стиле Нового Орлеана. Здесь и там в бывшей гостиной стояли разные стулья, паркетный пол скрипел при каждом шаге, а в углу стоял небольшой столик с диспенсером для воды и кофейником.

Рэйчел приготовила кофе, а я переоделась в сухую медицинскую одежду.

— Я собираюсь в Кабильдо, — сказала она, когда мы снова собрались. — Хочу сообщить Коменданту последние новости и рассказать о Гуннаре. И переодеться.

Она посмотрела на меня.

— Я знаю, что сейчас тебе от этого не станет лучше, — произнесла Рэйчел, сжимая мою руку, — но ты хорошо справляешься с кризисными ситуациями. Он выживет, потому что мы двигались быстро, знали, что делать, как с ним обращаться.

Она была права. Мне от этого не стало легче, но я сумела кивнуть.

— Спасибо.

— Я передам посылку Дарби, — сказал Малахи. — Я вернусь.

«Потому что шоу должно продолжаться, даже несмотря на то, что Гуннар без сознания и истекает кровью».

Когда в комнате остались только мы с Лиамом, он коснулся моей руки.

— С тобой все в порядке?

Я не колебалась, развернулась в его объятьях и разрыдалась.

— Все в порядке, Клэр. Все будет хорошо.

— Я устала от войны. Я устала от тюрем. Я устала бороться.

— Я знаю.

Он позволил мне высказаться, затем отстранился, смахнув слезы на моих глазах.

— Мы могли прекратить борьбу. Мы могли бы оставить все это позади.

Меня переволняли эмоции, так много чувств, что мне пришлось отвернуться.

— Я не могу покинуть Новый Орлеан. Это все, что у меня от него осталось. Если я уйду, все исчезнет.

— Ах, — произнес Лиам, очевидно понимая, что я имела в виду своего отца. — Он всегда будет с тобой. Здесь ты или где-то еще. Он в твоих воспоминаниях, в твоем сердце. В памяти и сердцах всех, кого он встречал, всех, кому он помог.

Этого было недостаточно. Не сейчас.