Запредельность

Большой экран центрального поста рябило от огромного количества меток. Пожалуй, только Лекс да Конрад могли воспринять единовременно такой объем информации, да и то – лишь в состоянии тона.

Войдя в резонанс, Лекс словно протянул руки в сторону врагов, готовых броситься друг на друга, сцепившись в последней схватке. Казалось, он ощущает в ладонях эти горячие, злые метки, готовые плюнуть ядом, как стрекательные клетки медузы.

Тут же на ум пришел другой образ.

Одуванчик. Словно подуло со стороны звездной бездны ледяным ветерком, а потом, уже навстречу – горячим, солнечным ветром. И в лицо непрошенного гостя понеслось огромное облако летучих семян…

Конечно же, одуванчик не так коварен к глупцу, дующему против ветра. И его семена не плюются огнем, как верткие файтеры Протектората.

Не нужно заканчивать военную академию, чтобы понять: маленькие стремительные машины летят на верную смерть. Крошечные «семена» сгорали, как комары, летящие на свет лампочки. И, все же, всместе с собой, в вечность, файтеры и бомберы унесли всю первую и частично вторую волну барракуд, пробив изрядную брешь в первом эшелоне наступающих мироматов.

Этим не приминули воспользоваться три ближайшие «ударные линзы»: увеличивая урон, нанесенный барракудам, дали чудовищный залп ускорителями, после чего синхронно сжались, «стрельнув» во врага длинными, опасными как лезвия, крейсерами. Крупные корабли, сжимаясь в плотную группу, кстремились в образовавшуюся брешь, словно кислота, разъедая заслон из барракуд.

В этот момент могло показаться, что группировка Последнего Рубежа посностью захватила инициативу в этом сражении. Наверное, так подумалось и командирам крейсеров. Нескольким наступавшим кораблям не хватило места в гуще этой мясорубки, и они имели неосторожность пройти над заслоном, проникнув в зону скатов. Казалось, последние сейчас и вступят в бой.

Но случилось нечто неожиданное и жуткое: откуда-то из черной бездны, из пространств за пределами досягаемости сканеров, протянулись длинные, туманно-лиловые «языки» – и словно «слизнули» неосторожные корабли. Именно слизнули: на увеличенной картинке было видно, как лиловая тень накрыла крейсер – и от него осталась лишь косо срезанная корма. Еще одно движение жуткого «языка» – и не осталось вообще ничего.

Вспомнились огромные и страшные «хранители мира», увиденные однажды, с борта «Ангела». В сражении с третьей ударной они даже не принимали участия, и здесь, наверное, били откуда-то из-за пределов видимости. Если, конечно, это именно они, а не нечто, еще более ужасное…

Немногие уцелевшие крейсера пятились назад, под прикрытие броненосцев. Сами «линзы» синхронно перемещались в тыл, а на их место выползали свежие.

И вновь, со стороны Урана показалась целая туча файтеров.

– Да сколько же их там! – завороженный битвой, произнес Лекс.

– Сколько бы ни было, мироматов им не одолеть, – донесся отрезвляющий голос Конрада. – Нужно уходить отсюда. Немедленно… А мы тащимся, будто просто дрейфуем…Что у нас с управлением?

Обращаясь к Долину, Конрад избегал смотреть на него и даже называть по имени. Видимо, не мог преодолеть в себе сознание того, что обращается к самому настоящему Пришедшему Ниоткуда. Морок выглядел сейчас совсем слабым, и даже критическая ситуация не могла придать ему сил.

– Я не могу перехватить управление! – сказал Долин. В его голосе проскальзывли нотки паники – Такое ощущение, что управляет не автоматика, а кто-то извне…

– Или изнутри, – сказал Конрад.

– Что?!

– Это к вопросу о том, что делали с нашим кораблем, пока мы отсыпались там, на флагмане.

– Нас используют! – осенило Лекса.

– Именно, – кивнул Конрад.

– Но каким образом? – недоуменно глядя на экран, спросил Долин. – Мы же уходим в сторону от основных событий.

– В том-то и дело, – усмехнулся Конрад. – Самое время противнику заинтересоваться – куда именно? Да и уходим мы как-то слишком неторопливою. Словно дразним врага…

Конрад словно в воду глядел. Разрыв между символом «Ермака» и метками сражающихся флотов медленно увеличивался, пока рейдер не оказался в интригующем одиночестве на сравнительно безопасном удалении. Со стороны армады мироматов отделилась пара кораблей чуть крупнее барракуд, но значительно меньше скатов.

– Ну, вот, дождались, – усмехнулся Конрад. – «Прилипалы»…

– Почему – «прилипалы»? – машинально спросила Джи.

– Поймешь, когда они присосутся к корпусу… – отозвался Конрад.

В этот момент Лексу почудилось, будто в помещении центрального поста слишком много народу. Мысль еще не успела оформиться, а он уже вошел в тон и с огромным усилием поймал взглядом ускользающую из поля зрения тень. Еще больше сил ушло на то, чтобы ускориться – и схватить это «нечто»…

– Мессия, пощатите – это я! – раздался знакомый голос.

В откаменеших от напряжения руках билось жилистое тело капеллана. Отшвырнув его, словно ядовитую змею, Лекс замер. Дыхание сбилось, сердце бешено колотилось, тело прошиб пот – как и всегда при таких форсированных нагрузках.

Остальные недоуменно таращились на неожиданного «зайца»

– Вот, значит, как, – усмехнулся Конрад. – Жаль, я не в форме. А то…