Запредельность

Корабль взвыл двигателями, во все стороны брызнули пыль, мусор, остатки высохших растений. Конрад коротко осмотрелся и поднялся к черному квадрату люка. Дуглас истерически кричал, ползя следом, цепляясь за перфорированные ступени трапа:

– Заберите меня отсюда! Умоляю вас, милорд, заберите!

– Сожалею, скай-капитан, – вежливо ответил Конрад и легонько, мягким ботинком, оттолкнул Дугласа. – Я не имею права лишать вас возможности исполнить свой долг. Вы должны защищать арсенал и своих людей…

– Митроматы меня убьют!!! – взвизгнул Дуглас.

Сержант за его спиной отвел взгляд. Его опаленное лицо нервно дернулось.

– Тогда умрите с честью, – сказал Конрад и отступил в глубину корабля. Трап со скрежетом втянулся, тяжелая дверь отделила обреченных от улетающих счастливцев.

Впрочем, неумолимые цифры таймера недвусмысленно намекали на призрачность этого разделения.

7

Темный, голубоватый серп огромной планеты подползал медленно, словно крался из темноты. Глаза вдруг остро кольнуло: это вынырнуло маленькое, все еще очень далекое Солнце. В голове все это укладывалось с трудом: вроде бы свое, родное Солнце. И в то же время – совершенно чуждое.

Бета-Солнце

Планетарный серп постепенно утолщался: корабль выполнял торможение, выходя на эллиптическую орбиту.

– Уран… – проговорил Конрад.

Он снова стоял за спинами пилотов, рядом с Лексом и недавно проснувшейся Джи. Для девушки снова пришлось переворошить аптечку – после «противоперегрузочного» сна у нее дико болела голова.

– Уран? – Лекс пожал плечами. – Что нам здесь нужно?

– Возможно, вам не известно, мессия, – сказал Конрад, и оба пилота недоуменно переглянулись, скосившись на Лекса. – На Землю нельзя так, сразу…

Лекс непонимающе посмотрел на морока.

– Здесь, на Обероне – Обитель покаяния, – сказал Конрад. – Дело в том, что все мы – отступники поневоле…

Снова пришлось удивляться. С одной стороны все довольно логично…

Только логика получалась извращенной, ущербной, как и все мировосприятие Пресекателей.

Бета-Земля отвергла прогресс, как зло, с неизбежностью ведущее к Концу Сущего. Но, в то же время, множество ее сынов вовсю пользовались технологиями пришельцев Извне, посещало Нейтральные миры. Конечно, это было необходимостью, вызванной неизбежностью борьбы с Мастерами – гораздо большим и опасным злом. Но, тем не менее, прикоснувшись к запретному, бета-земляне оскверняли чистоту заветов Пришедших Ниоткуда. И прежде, чем вернуться на Бета-Землю, им следовало очиститься от скверны.

Для того-то на одном из спутников Урана, Обероне, было устроено что-то, вроде духовного карантина. Проведя определенное время в Обители, раскаявшись в греховном прикосновении к прогрессу, человек мог вернуться на Бета-Землю. Степень готовности к контакту с «нормальными» бета-землянами, определяли послушники Ордена, курировавшие Обитель.

– И сколько нам здесь оставаться? – спросил Лекс, заворожено рассматривая приближающийся каменный шар Обенона – Бета-Оберона, конечно.

– Обычно покаяние длится не меньше недели… – сказал Конрад.

У Лекса вырвался протестующий возглас.

– Да, времени у нас нет, – кивнул Конрад. – Я попробую что-нибудь придумать. В конце-концов, мы почти прибыли…

Это было заблуждение.

Не пройти через процедуру покаяния – все равно, что не добраться до Солнечной системы в принципе. Даже Конрад, при всех своих возможностях не мог заставить корабль Протектората пробиться сквозь эту формальную завесу. В недрах автоматики курьера активизировалась специальная программа, направляющая корабль к Оберону. Она же грозила кораблю уничтожением при любой попытке нарушить запрет. Может, опытный специалист справился бы с этой проблемой – но таких знакомых у Конрада не было.

…К кораблю подали переходной рукав. Стоя у люка, ни Лекс, ни Джи не представляли, что именно ожидает их впереди.

Для Джи предстоящее было сродни экскурсии в ад, наполненной при том особым смыслом – ведь она шла вслед за любимым человеком. Для Лекса же события слились в нарастающий снежный ком, что в конце-концов должен был остановиться… Или взорваться колоссальной сверхновой звездой с последующей сверткой пространства. Сознавать все это в естественном человеческом состоянии было невыносимо – выручала только способность спрятаться в резонансе, под прикрытием необычайных способностей, в обмен на годы жизни, сгорающие в незримой топке…

Экипаж курьера наотрез отказался покидать корабль. Это не слишком удивляло: кому хочется ввязываться в новые авантюры неистового эмиссара Ордена? Конрад не возражал.

Дверь плавно отъехала, освобождая выход.

По ту сторону стояли двое в длинных темных одеяниях, напоминающих рясы, со странными стрижками – прямые челки едва открывали глаза. Снисходительно осмотрев прибывших, один из них произнес:

– Приветствую вас, заблудшие наши братья. Следуйте за нами…

С первых же шагов Лекс ощутил, что попал в совершенно другой мир.

Здесь не было ничего от вольности Нейтральных миров или военизированной технократичной атмосферы Протектората. Зрелище, представшее глазам, словно подчеркивало: забудьте прошлое. Впереди вас ждет совершенно другой мир.