Запрещаю себе любить тебя (СИ)

Он надолго замолчал снова, прижимая её к себе изо всех сил и больше не произнеся ни слова. Сколько прошло времени с тех пор, как он пришёл, Злата не знала, и знать не хотела. Кажется, Влад уснул, по-детски прижимая её к себе, словно ребёнок маму. А может, ей это только казалось, потому что сейчас она была охвачена нежностью. Ей было неважно всё то, что он, возможно, хотел сказать ей ещё, потому что он сказал самое главное. Он её любит…И Злата верила ему и была счастлива. А всё остальное для неё было неважно. Сидя сейчас на коленях своего мужа, ощущая его тепло и аромат, который был неспособен перебить даже запах спиртного, она понимала, что это всегда ей и было нужно, а большего она никогда не хотела.

И даже если небеса умрут,

Знай, я останусь навсегда твоею.

Я буду рядом, в нашем мире…тут…

Теплом своим тебя я отогрею…

Глава 25

Это было странно, но приятно — чувствовать себя настолько уверенно и спокойно одновременно. А если учитывать, что причиной и оплотом этих ощущений стал именно Влад, то единственным желанием Златы было не спугнуть это неожиданное, но такое заслуженное счастье. А счастье и не собиралось никуда уходить, несмотря на то, что Злата всё ещё не была уверена на все сто. Влад был рядом, поддерживал и принимал её решение оставаться пока самостоятельной. И это было так важно и нужно Злате.

Девушка прищурилась, наблюдая за тем, как на улице вовсю властвует зрелая и уверенная в своих силах весна. Совсем скоро, через несколько дней, она станет лишь воспоминанием, превратившись в молоденькое лето, а пока…Пока весна бушевала кругом, рождала светло-зелёненькие, но неизменно тянущиеся к солнцу листочки, порхала по газонам солнечными лучами и оседала в воздухе пряным ароматом черёмухи.

Весна…Как много Злата вкладывала в неё, как много надежд она связывала именно с ней. Будто после долгой зимней спячки, наконец, очнулась природа, а вместе с ней и душа Златы, полная простых, но полных счастья надежд.

Вчера они с Владом долго целовались у неё дома, и он так бесконечно нежно прижимал её к себе, словно она была хрустальной. Неуверенно и осторожно прикладывал ладонь к уже округлившемуся животику и заявлял, что там находится настоящий футболист, хотя ребёнок спал и не выказывал никаких признаков беспокойства. Но Влад был так серьёзен, так настроен на то, что его сын (а он был уверен, что будет именно сын) узнал его, что Злата не собиралась его разуверять в этом, внутренне лучась от своего маленького и выстраданного счастья.

Что было у неё сейчас? Только спокойствие и уверенность. Влад и их будущий ребёнок и ощущение земли под ногами. Этого ей было достаточно, вот такого простого и в то же время сложного понятия — веры и уверенности. Кто-то хотел от жизни совсем другого, но только не она. Она бы осталась с Владом, что бы ни случилось, кем бы он ни был, потому что она беззаветно любила его, вот только теперь и она была для него кем-то бесконечно важным. И это было правильно. Только так и больше никак.

И вчера, уходя от неё, он попросил быть с ним в их доме. Не ругался, не кричал, не требовал, а именно попросил, стоя в её прихожей и, похоже, волнуясь почти так же, как если бы он вдруг решил сделать её предложение. Ещё раз.

А Злата…она была готова снова попробовать жить с ним вместе. Хозяйничать на своей кухне, ложиться спать в свою постель со своим мужем. Готовить для их ребёнка свою детскую. Она была готова.

Волновалась ли она, что в этот раз не получится? Нет, нисколько. Потому что Злата знала — даже если вдруг что-то пойдёт не так, она выстоит, выживет, сможет продолжать жить. Потому что научилась этому.

— Я всё забываю спросить, как там твоя книга? — тихо спросил Влад, ведя машину одной рукой, а пальцы другой переплетая с пальцами жены.

— О, — Злата вынырнула из своих мыслей, которые был довольно далеки от чего-либо приземлённого, и повернулась к мужу. — Ну, мне отдали тираж, в виде нескольких коробок. Они в кладовке стоят, но что с ними делать, ума не приложу.

Она тихо рассмеялась, снова отворачиваясь к окну и искренне радуясь весне, а потом добавила:

— Но, ты знаешь…Так приятно держать в руках то, что ты создал сам, понимаешь?

Она замолчала, вспоминая, каково это — чувствовать, что и ты что-то стоишь и держать доказательство этого ощущения в своих руках. Это был ещё один кирпичик к тому фундаменту, который Злата создавала сама. Для себя.

— Понимаю, котёнок.

Влад тоже замолчал, улыбаясь искреннему счастью жены. Он и забыл уже, что значит простое счастье любимого человека. А сейчас вспомнил, и внутри разлилось приятное и нежное тепло.

— Кстати, ты подумала над моим предложением?

Злата повернулась к мужу и посмотрела на его профиль. О, как она всегда любила его, пусть он и не понимал, не чувствовал этой любви, отгородившись от неё. И как досконально она знала каждую чёрточку на его лице. И то, как он забавно хмурит брови, сосредоточившись на дороге.