Запрещаю себе любить тебя

Волны лениво лизали борт небольшой яхты, взятой напрокат в Бриджтауне. Влад вглядывался в бескрайний горизонт, состоящий из неба и воды. Это помогало выстроить мысли в относительно ровном порядке, потому что именно сейчас с мужчиной происходило то, чего он терпеть не мог. Он был в растерянности, и виной всему были так не вовремя проснувшиеся чувства. Они проснулись ещё в ту ночь в клубе, когда двери чилаута распахнулись, и в них вошла Стася, но тогда они были щедро замешаны на злости. А сейчас они были такими ясными и чёткими, будто кто-то сдёрнул невидимую глазу пелену. Он любил Стасю всё это время, и всех остальных женщин просто не существовало для него.

— Вопрос можно? Личный, — Степан подошёл к Владу и встал рядом, ставя одну ногу, обутую во вьетнамку на парапет, и прикуривая неизменную сигару.

— Можно, — пожал плечами Влад, снова переводя взгляд на горизонт.

Степан немного помедлил, выпуская изо рта колечки ароматного дыма.

— У тебя как со Станиславой? Серьёзно?

Влад медленно перевёл взгляд на друга, потом снова на тонкую полоску горизонта.

— Серьёзно, — глухо ответил он, сжимая сильнее пальцы на перилах. Он и хотел и не хотел этого разговора. Он учился решать всё в себе, учился переживать всё один на один с собой. И в то же время, пожалуй, именно Стёпе можно было сказать чуть больше, чем он мог сказать кому бы то ни было. — Я знаю Стасю с самого детства.

Стёпа кивнул, как будто эта фраза ему всё объясняла, и между мужчинами снова установилось молчание.

— А как же Злата? — наконец, нарушил тишину Степан.

Влад поморщился. Ему совершенно не хотелось думать сейчас о Злате. То чувство вины, которое возникало у него, когда перед его мысленным взором всплывало ангельское личико жены, было довольно слабым, потому что он усиленно гнал его прочь. Но он было, и с этим поделать ничего было нельзя. Сейчас не хотелось думать ни о чём, потому что впереди было ещё несколько дней отдыха, однако, Влад понимал, что ему придётся решать что-то по приезде.

— Злата — моя жена, — словно уговаривая самого себя, с нажимом сказал он, — Пока это останется так.

— Пока? — Стёпа вздёрнул бровь, так и не донеся сигару до рта, — Интересно девки пляшут. Она любит тебя.

— Стёпа! — Влад взмахнул рукой и цинично рассмеялся, — Любит, не любит. Сегодня любит, завтра разлюбит. А я хочу делать то, что хочу делать я.