Запрещенная история

Когда на мир напал дракон Тифон, то «от чудовища исходили гром и молния, и… огонь, а также всепоглощающие ветры и сверкающие молнии». Уничтоженный молнией Зевса, дракон, угрожавший миру, стал известен как «пораженный громом». Действительно, удивляет, что такое большое количество мифических героев поражено молнией.

Только в классическом мифе к этим фигурам относятся Энцелад, Мим, Менет, Аристомед и Капан, Ида, Язон и Асклепий.

«Самая крупная ошибка, которую может допустить ученый, — говорит Толботт, — заключается в поиске земных объяснений. Первоисточники этих историй — космического происхождения. Боги, великие герои, молнии, извергаемые ими друг в друга, — все они только небесного происхождения».

Древнееврейская традиция хорошо помнит молнии богов. В псалме 77 сказано: «Скот их предал граду и стада их — молниям. Послал на них пламень гнева Своего, и негодование, и ярость и бедствие…» (Пс, 77:48–49).

В Индии «Махабхарата» и «Рамаяна» сообщают, что молнии богов заполнили все небо, как дождь огненных стрел. В древнем Египте, Вавилоне, Скандинавии, Китае и Америке мифы и легенды говорят о пожарах, приписываемых молниям, изверженным богами.

Эти рассказы о космических битвах являются содержанием многих мифов, известным нам сегодня. Толботт пишет: «Если мы не можем узнать небесных героев, то только потому, что планеты, которые вдохновили на составление рассказов, сократились до крошечных точек света. В современном мире мы не можем увидеть межпланетные молнии в виде огромных арок или дуг».

Но Толботт считает, что, если в памяти остались воспоминания о глобальных событиях, то и физических свидетельств должна быть масса. Это призывает к объективным исследованиям особенностей поверхности планет и лун. Нужно проверить, нельзя ли найти доказательства межпланетных разрядов.

ЭЛЕКТРИЧЕСТВО И АСТРОНОМИЯ

Независимо от Толботта, австралийский физик Уоллас Торнхилл провел свое исследование. Он обнаружил книги Великовски сразу после того, как начал свою карьеру в университете.

«Я был всего лишь студентом последнего курса физического факультета и рылся на полках с книгами по антропологии в университетской библиотеке, — говорит Торнхилл. — В результате у меня сложилось четкое убеждение в том, что Великовски предложил тему, требующую дальнейшего исследования».

Но следующим открытием было сопротивление, даже враждебность ученых, проявляемые в ответ на вопрос о тех предположениях, на которых основаны их теории.

Одним из таких предположений, о которых расспрашивал Торнхилл, оказалась несущественность электрических явлений в астрономических масштабах. Лауреат Нобелевской премии Ханнес Алфвен, первооткрыватель свойств плазмы в электрических разрядах, таких как молния, убеждал физиков-теоретиков, что их модели ошибочны. Настоящая плазма не ведет себя в соответствии с предсказаниями, сделанными на основе математических выводов. Она не является сверхпроводником, объясняет Торнхилл, ее нельзя рассматривать и как газ, что предполагается, например, в гипотезе о солнечном ветре. В плазме проходят электрические токи, образующие длинные волокна, перевитые между собой, подобно веревке. Эти длинные перевитые волокна видимы в солнечных протуберанцах, галактических выбросах и хвостах комет. Они были обнаружены как «растянутые волокна» в хвосте Венеры длиной в сорок миллионов километров.

На основе предположения Ральфа Юргенсона, инженера-электротехника, изучавшего работу Алфвена, Торнхилл начал собирать свидетельства, демонстрирующие: многие отличительные особенности, которые сейчас обнаружены на планетах, спутниках и астероидах, являются шрамами от плазменных разрядов — межпланетных молний.

«Сравнивая электрические эффекты, наблюдаемые на Земле и в лабораторных условиях, я смог получить потрясающие доказательства в пользу представления древних о другом небе. Следовательно, речь идет о вероятности в недавнем прошлом перемещения планет и лун в непосредственной близости к Земле, — заявляет он. — Электрическая модель предлагает простой механизм для упорядочения хаотичной планетной системы за незначительный отрезок времени и при сохранении стабильности в дальнейшем».

Один из лабораторных эффектов создают путем перемещения стержня с точечным высоким напряжением непосредственно над поверхностью изолятора с порошковым покрытием, размещенного на заземленной металлической пластине. Искра формирует характерные своеобразные рисунки на порошке. Длинный узкий главный канал, почти одинаковый по ширине, более узкий и более извилистый, он выгравированный вдоль Центра. Дополнительные каналы или притоки проходят параллельно главному на каком-то расстоянии, затем присоединяются к нему почти перпендикулярно.