Запрещенная поэзия и проза русских классиков. Мои грехи, забавы юных дней

Как увидала — обомлела!

Как есть пожарная кишка!

У жеребца — и то короче,

Ему бы ей не баб е…,

А той е…й восьмивершковой

По закоулкам крыс гонять.

Сам парень видный и здоровый,

Тебе, красавица, под стать

И по фамильи благородный,

Лука его, Мудищев, звать.

Но вот беда, теперь Лукашка

Сидит без брюк и без сапог,

Все пропил в кабаке, бедняжка,

Как есть до самых до порток».

Вдова восторженно внимала

Рассказу сводни о Луке

И сладость е…и предвкушала

В мечтах о длинном е…ке.

Затем уж, сваху провожая,

Она промолвила, вставая:

«Матрена, сваха, дорогая,

Будь для меня как мать родная,

Луку Мудищева найди

И поскорее приведи!

Дам денег, сколько ни захочешь,

Уж ты, конечно, похлопочешь,

Одень приличнее Луку

И завтра будь с ним к вечерку».

Четыре радужных бумажки

Дала вдова ей ко всему

И попросила без оттяжки

Уж поутру сходить к нему.

Часть третья

В ужасно грязной и холодной

Коморке, возле кабака,

Жил вечно пьяный и голодный

Вор, шпик и выжига — Лука.

Впридачу бедности отменной

Лука имел еще беду,

Величины неимоверной

Восьмивершковую е…у.

Ни молодая, ни старуха,

Ни б…, ни девка-потаскуха,

Узрев такую благодать,

Ему не соглашались дать.

Хотите нет, хотите верьте,

Но про Луку пронесся слух

Что он е…й своей до смерти

За… каких-то барынь двух!

И с той поры, любви не зная,

Он одинок на свете жил

И х… свой длинный проклиная,

Тоску-печаль в вине топил.

Позвольте сделать отступленье

Назад мне, с этой же строки,

Чтоб дать вам вкратце представленье

О роде-племени Луки.

Весь род Мудищевых был древний,

И предки бедного Луки

Имели вотчины, деревни

И пребольшие е…ки.

Один Мудищев был Порфирий,

При Иоанне службу нес

И, поднимая х… гири,

Порой смешил царя до слез.

Второй Мудищев звался Саввой.

Он при Петре известен стал.

За то, что в битве под Полтавой

Е…ю пушки прочищал.

Царю же неугодных слуг

Он убивал е…й как мух.

При матушке Екатерине

Благодаря своей х…не

Отличен был Мудищев Лев,

Как граф и генерал-аншеф.

Свои именья, капиталы

Спустил уже Лукашкин дед,

И наш Лукашка, бедный малый,

Остался нищим с малых лет.

Судьбою не был он балуем,

И про него сказал бы я:

Судьба его снабдила х…м,

Не дав в придачу — ни х…!

Часть четвертая

Настал уж вечер дня другого.

Купчиха гостя дорогого

В гостиной с нетерпеньем ждет,

А время медленно идет.

Пред вечерком она помылась

В пахучей розовой воде,

Чтобы худа не случилось,

Помадой смазала в п…е.

Хотя ей х… большой не страшен,

Но тем не менее ввиду

Такого х…, как Лукашкин

Она боялась за п…у.

Но чу! звонок! она вздрогнула…

И гость явился ко вдове…

Она в глаза ему взглянула,

И дрожь почудилась в м…е.

Пред ней стоял, склонившись фасом,

Дородный, видный господин.

Он прохрипел пропитым басом:

«Лука Мудищев, дворянин».

Вид он имел молодцеватый:

Причесан, тщательно побрит,

И не сказал бы я, ребята,

Что пьян, а все-таки разит…

«Весьма приятно, очень рада,

Про вас молва уже прошла».

Вдова смутилась до упаду,

Сказав последние слова.

Так продолжая в том же смысле

Усевшись рядышком болтать,

Вдова одной терзалась мыслью:

Скорей бы е… начинать.

И находясь вблизи с Лукою,

Не в силах снесть томленья мук,

Полезла вдовушка рукою

В карман его широких брюк.

И под ее прикосновеньем

Х… у Луки воспрянул вмиг,

Как храбрый воин пред сраженьем,

Могуч, и грозен, и велик.

Нащупавши е…к, купчиха

Мгновенно вспыхнула огнем

И прошептала нежно, тихо,

К нему склонясь: «Лука, пойдем!»

И вот уж не стыдясь Луки,

Снимает башмаки и платье

И, грудей обнажив соски,

Зовет Луку в свои обьятья.

Лука тут сразу разъярился

И на купчиху устремился,

Тряся огромною е…й,

Как смертоносной булавой.

И бросив на кровать с размаху,

Заворотивши ей рубаху,

Всем телом на нее налег,

И х… задвинул между ног.

Но тут игра плохою вышла,

Как будто ей всадили дышло,

Купчиха вздумала кричать

И всех святых на помощь звать.

Она кричит — Лука не слышит,

Она еще сильней орет,

Лука, как мех кузнечный, дышит,

И все е…т, е…т, е…т!

Услышав крики эти, сваха,

Спустила петлю у чулка

И шепчет, вся дрожа от страха,

«Ну, знать, за… ее Лука!»

Матрена в будуар вбегает,

Купчиха выбилась из сил

Лука ей в ж… х… всадил,

Но е… бедняжку продолжает!

Матрена, в страхе за вдовицу,

Спешит на выручку в беде

И ну колоть вязальной спицей

Луку то в ж…, то в м…

Лука воспрянул львом свирепым,

Матрену на пол повалил

И длинным х…, словно цепом,

Ее по голове хватил.

Но тут купчиха изловчилась,

(Она еще жива была)

В м… Лукашкины вцепилась

И их совсем оторвала.

Но все же он унял старуху

Своей е…й убил как муху,

В одно мгновенье, наповал

И сам безжизненный упал!

Эпилог

Наутро там нашли три трупа:

Матрена, распростершись ниц,

Вдова, раз…а до пупа,

Лука Мудищев без яиц

И девять пар вязальных спиц.

Был труп Матрены онемевший,

С вязальной спицей под рукой,

Хотя с п…ю уцелевшей,

Но все с проломанной башкой!

Колыбельная

Спи, мой х… толстоголовый,

Баюшки-баю.

Я тебе, семивершковый,

Песенку спою.

Стал расти ты понемногу

И возрос, друг мой,

Толщиной в телячью ногу,

В семь вершков длиной.

Помнишь ли, как раз попутал

Нас лукавый бес?

Ты моей кухарке Домне

В задницу залез.

Помнишь ли, как та кричала,

Во всю мощь свою

И недели три дристала,

Баюшки-баю.

Жизнь прошла, как пролетела,

В е…е и б…ве.

И теперь сижу без дела

В горе и тоске.

Плешь моя, да ты ли это?

Как ты изъе…сь.

Из малинового цвета

В синий облеклась.