Запрещенные друг другу

Сейчас ему до адской боли в паху захотелось усадить Юлю сверху и ворваться в её жаркую глубину до упора. Чтобы задохнуться от наслаждения, выпить её всю, и в то же время наполнить собой до самых краев. Чтобы смотрела на него пьяными глазами, чтобы охрипла от стона, вспотела от страсти, захлебнулась от оргазма.

Прижав Юлю к себе со всей силы, стиснул хрупкое тело в объятиях и услышал тихий довольный стон. Женские руки тут же обвились вокруг его шеи, торчащие соски процарапали ткань тонкой футболки, и он едва не рехнулся, припав губами к трепещущей на шее жилке.

Нельзя…

Дыхание рваное, хриплое, словно пробежал стометровку. Проще вагон с мукой разгрузить, нежели задушить в себе лютый голод.

А бешеный пульс под губами тук-тук… тук-тук…

Пора…

Глубоко втянул в легкие её запах, стиснул тонкую талию, перебирая пальцами ребра, и слегка прикусил пульсирующую жилку. Казалось, сама жизнь билась под его губами, напоминая о быстротечности времени. Сейчас бы выкроить минуту и зацеловать Юльку до смерти, давая тем самым почувствовать всю ту боль и тоску, что испытал, будучи от неё вдали.

Освободив от мягкого захвата его шею, Юля слегка приподнялась, собираясь продолжить рассказ, но Вал зафиксировал её затылок, не позволяя вырваться, и впился в приоткрытые губы безумным поцелуем.

Целовались жадно и исступленно, так, словно не могли надышаться друг другом. Что если разорвут контакт — мир рухнет на их плечи, придавив неподъемной тяжестью. Как же хотелось целоваться с ним, не размыкая объятий. Пить хриплый стон, прорастая друг в друга каждой клеточкой. Чувствовать между пальцев жесткие короткие пряди темных волос, прижиматься грудью к его мощному торсу, ощущать на коже горячие ладони и тихо стонать от влажного скольжения языка.

Кажется, дыхание оборвалось, еле-еле втягивала в себя воздух. Сердце рвало грудную клетку, в голове шумело от вожделения, внизу живота болезненно пульсировало. Наверное, Вал услышал, как неистово забилось её сердце, потому что выпустил из сладкого плена её губы и рвано выдохнув, прижался к её лбу, поглаживая шершавыми подушечками разгоряченное лицо. Пока так. На эмоциях. Что-то изменилось в его Юльке. И сам не знал что, но глаза её стали ярче. То ли от загара, на фоне которого зелёные изумруды засверкали ещё выразительней, то ли от искрящихся к нему чувств. Но то, что вернулась иной, более чувствительной, более соблазнительной — было ясно как божий день.

— Вот это я понимаю «привет»! — накрыл широкой ладонью её грудь, подпрыгивающую в такт мощным ударам сердца, и слегка сжал налившееся полушарие. — А то пять минут, спешу, некогда.

Юля смущенно улыбнулась, пряча возбужденные соски за широкой резинкой лифа и пересела на свое место. С Валом всегда так: сначала на эмоциях, с выяснением отношений и глупой ревностью, а потом, под конец, с головокружительными поцелуями и дикой страстью.

Господи, а ведь ей ещё возвращаться домой.

Вал растер ладонями лицо, потом тряхнул головой, словно пробуждаясь от крепкого сна и провернув в замке зажигания ключ, хрипло произнес:

— А теперь, давай, рассказывай, что там у тебя стряслось, потому что твои пять минут уже давным давно закончились.

Юля тяжко вздохнула и, поправив волосы, подалась назад. Время действительно пролетело незаметно. Как же не хотелось открывать рот и рассказывать о своих опасениях, когда по телу до сих пор толпами носились мурашки, а внизу живота, не смотря на тянущую боль, так и осталось неудовлетворенное желание.

Вал сдал назад, присмотрелся к зеркалам, и плавно крутанув руль, выехал из тупика.

Вот и всё. Прощай сладкая истома, привет жестокая реальность. Чтобы хоть как-то спрятать набежавшие слёзы, Юля опустила глаза и как можно тише перевела дыхание, прислушиваясь к воцарившейся тишине.

— Эй, роднуль… — позвал её Вал, увидев, как она вжалась в сидение, обхватив себя за плечи. Потянулся, прикоснулся к нежной коже щеки, прошелся по ней костяшками и всё-таки заставил вынырнуть из оцепенения, сосредоточив на себе внимание. — Да не переживай ты так! Хорошо, — утопил педаль газа в пол, снова начиная закипать, — если для тебя так важно здоровье Глебушки, обещаю, больше и пальцем его не трону. Но только если он не тронет тебя. Справедливо? Я считаю, даже очень.

Юля только горько улыбнулась, не зная, с чего именно начать. Собираясь с мыслями, расправила на коленях платье, сверилась со временем, отмечая, что уже давно должна быть дома и сухо сглотнула несуществующую слюну, чувствуя на себе полыхающий взгляд.

— У Марины задержка, — выдала, как на духу, — и тест, пускай размыто, но показал две полоски. Если вести отчёт со дня вашей… кхм… близости, то всё совпадает.

Вал едва не налетел на ехавшую впереди Ладу и резко сбавил скорость, переваривая услышанное.

— Это точно? — прозвучал его голос, будто из глубокой ямы: глухо и практически безжизненно. Он уже и думать забыл о Военбург, а тут такая новость! Охренеть!