Запрещенные письма (ЛП)

В момент, когда король Джереми сказал это, Эммерсон наклонился и поцеловал Уилму. Он отстранился, и она улыбнулась ему и засмеялась, когда он поднял ее на руки и покружил. Они светились от счастья, и невозможно было не улыбнуться.

И подумать только, я хотела спасти ее от этого.

Если Эммерсон был так же добр к Уилме, как Тайтон был сегодня ко мне, то все мои тревоги были пустой тратой времени.

Почувствовав на себе чей-то обжигающий взгляд, я повернула голову влево и увидела, как Тайтон смотрит на меня. В его глазах стояла тоска.

Мы не улыбнулись друг другу. Мы просто стояли там, и хотя между нами были сотни людей, я могла читать его мысли. Он хотел жениться на мне точно так же, как Эммерсон женился на его сестре. Мысль была сумасшедшей, потому что мы почти не знали друг друга, но опять же, по сравнению с Эммерсоном и Уилмой, Тайтон и я уже успели познать друг друга в интимном плане.

Молодожены провели на арене почти час, а потом улетели на беспилотнике. Я спросила себя, будет ли у Уилмы время снова написать мне и сдержит ли Тайтон свое обещание и доставит ли ее письма.

Наблюдая, как беспилотник с Уилмой в нем исчезает вдали, я вдруг снова расплакалась. После смерти моей семьи Тайтон и Уилма были моим отвлечением от горя и своего рода спасательным кругом.

Я опустила глаза, чтобы скрыть слезы, но все равно почувствовала, когда Тайтон оказался рядом. Разумные слова Фредерика ясно дали мне понять: то, что я познала сегодня с Тайтоном, было не чем иным, как мимолетным моментом счастья.

— Что-то не так? — спросил он с озабоченным выражением лица.

— Ты можешь сейчас отвезти меня обратно на пляж?

Фредерик был достаточно близко, чтобы услышать, и ответил первым:

— Позволь мне это сделать.

Тайтон низко усмехнулся.

— Нет. Я отвезу ее.

Фредерик скрестил руки на груди.

— Ты думаешь, это разумно?

— Проследи, чтобы мама и папа в целости и сохранности добрались домой, — проинструктировал Тайтон своего брата и кивнул мне, чтобы я следовала за ним.

Фредерик позвал нас, но мы только ускорили шаг, направляясь к беспилотнику Тайтона. Когда мы взлетели, я прислонилась к окну и посмотрела на огни внизу. Никто из нас не произнес ни слова. Было похоже, будто между нами выросла стена печали и разочарования.

Сняв очки и накладные брови, я потерла лицо.

— Ты устала?

— Да.

— Ты выполнила все необходимые исследования?

Я повернула голову и посмотрела на него, не зная, что сказать.

— Девина… — он вздохнул. — То, что произошло между нами сегодня… Это было потрясающе и…

Не дожидаясь «но», я оборвала его:

— Да. Фредерик уже прочитал мне лекцию. Мы из разных миров, а у тебя через год турнир.

Он наморщил лоб.

— Нет. Я не собираюсь драться.

— Ты должен. Это твой единственный шанс. Разве ты только что не видел счастья Эммерсона и Уилмы?

Грудь Тайтона поднялась, и он шумно выдохнул, повернувшись, чтобы посмотреть прямо перед собой.

— Я не женюсь на Тамаре. Это было бы несправедливо по отношению к ней.

У меня дрожали колени, а в груди все сжималось, как будто кто-то ее сдавил. Обхватив себя руками, я боролась со слезами, которые снова навернулись на глаза.

— Кто говорит что-нибудь о справедливости? Было несправедливо, когда умерла Мария, когда умерли Каро, Джастин, Ханна, мои родители и моя бабушка. Почему все в мире должно быть справедливым?

— Но сегодня мы стали близки. Я не могу жениться на ком-то, когда связан с тобой.

— Связан? Что это вообще значит? — наполовину рассмеялась, наполовину расплакалась я.

— Мне не следовало отвечать на этот глупый звонок. Если бы моя семья не перебила нас, я бы объявил тебя своей. Черт возьми, в моем разуме я тебя уже присвоил.

Я покачала головой и недоверчиво посмотрела на него.

— Нельзя присвоить человека. Он не вещь.

— Но я сказал тебе, что мы связаны, и ты согласилась.

— Тайтон, я не поняла, что ты имел в виду. Там, откуда я родом, мы «связываемся» с нашими товарищами по команде в спорте и с друзьями. Это не физическая или юридическая связь, а способ обозначить дружбу. — Всплеснув руками, я вздохнула. — Я не говорю, что то, что произошло между нами, не было особенным, но как мы вообще дошли до того, чтобы говорить о притязаниях и связях? Ты Северянин, а я — женщина Родины. Так что мы просто разделили опыт, основанный на взаимном любопытстве, разве нет?

— Это было нечто большее, чем просто любопытство.

— Ты жаждал физического контакта, как и я. — Громко шмыгнув носом, я вытерла слезы. — Ты понятия не имеешь, каково это — потерять всю свою семью и быть единственным, кто остался в большом доме, полном воспоминаний. Это было самое одинокое место в мире — и тут появился ты, и заставил меня чувствовать себя любимой и нужной. На короткое время ты избавил меня от всех забот, и я благодарна тебе за это. Я не жалею о том, что мы сделали, и я использую все это в своей книге.

Тайтон потянулся ко мне.

— Я не могу видеть, как ты плачешь.

— Тогда хорошо, что ты не живешь со мной. За последние месяцы я выплакала все слезы, какие у меня были.

Я снова шмыгнула носом и вытерла слезы тыльной стороной ладони.