Запрещенный обряд или встань со мной на крыло

Дейдре гневно тряхнула головой, прижала руки к стене и направила свою исцеляющую силу прямо в камень. Иней исчез.

— Почему я так хотела вернуться сюда? — с отчаянием прошептала Дейдре.

— Здесь твоя родная кровь, — негромко ответила драконица, — ты ощутила опасность грозящую им.

— И привела тебя, — горестно вздохнула Дейдре.

Отступивший было иней вернулся и женщинам пришлось отступить.

— За мной, — коротко бросила целительница.

Дейдре стремилась к большому залу — оттуда можно было бы прыгнуть на плато. Целительница не желала подвергать драконицу опасности. А там уже можно будет придумать как спасти род Гуортигирнов.

Память не подвела и Дейдре, оглядевшись и не заметив на стенах инея, откатила старую потайную дверь в сторону. Подав руку Наирне девушка выскочила на узорчатый, наборный пол большого зала.

— Как я и говорил, лорд Каделл, это сработает.

Обернувшись на голос Дейдре вскрикнула от ужаса и отвращения — там, где раньше стоял мощный, выточенный из камня трон главы рода, остались лишь обломки. Рядом с которыми было поставлено удобное, мягкое кресло. В нем сидел Гайнор, согбенный, седой, он распространял вокруг себя миазмы болезни. Целительница видела струпья на коже бывшего супруга и видела изменения в ауре.

— Видишь, что сотворило твое проклятье? — вкрадчиво спросил Гайнор. — Тебе предстоит отведать моей боли, малышка Дейдре. Я разлагаюсь, а значит между нами больше не стоит твоя сила — она мне не страшна. Подойди.

Властный приказ едва не заставил целительницу склонить голову и шагнуть вперед. Но время проведенное на Драконьем плато и разрушенный брачный браслет вернули ей уверенность в себе.

— Богам не был угоден наш союз, лорд Каделл, — спокойно произнесла Дейдре и подняла руку, чтобы свободное запястье было видно всем. — И потому, как дева рода Гуортигирн я спрашиваю, что ты делаешь на осколках трона моего отца?

— Мой целитель остановил мор в твоих землях и род Гуортигирн поклялся мне в верности, — усмехнулся Гайнор. — Это твоя судьба, принадлежать мне, малышка Дейдре. Этой ночью я сорву сладкий плод твоей невинности. Я буду наслаждаться тобой вновь и вновь, а основной удар твоего проклятья падет на твоего же отца. Верно я говорю, Туаттар?

Невысокий, неказистый человечек кивнул и произнес:

— Верно, хозяин.

Это был тот самый голос, что говорил с Дейдре и Наирной в подземелье. Целительница нахмурилась, понимая, что ее малообразованный супруг навлек на себя внимание страшных, чуждых свету сил.

— Я отправила искру страха старейшинам, — украдкой шепнула Наирна. — Не зли его, потянем время.

Дейдре кивнула и стиснула кулачки. Туаттар пугал ее куда больше супруга, чье разложение говорило об одном — своих развлечений он не бросил.

— Хозяин, зачем же ждать ночи? — гнусно хихикнув спросил колдун. — Прикажи привести главу Гуортигирн, пусть знает!

— Пусть знает. Пусть знает, — на разные лады подхватило эхо.

— Ты прав, — кивнул Гайнор. — Пусть слуги накроют на стол, нельзя заставлять гостий томиться. И приведут Гуортигирна. Начни приготовления сразу.

Туаттар вышел. И спустя несколько минут трое белых от ужаса слуг принесли стол уже накрытым. Они с нескрываемой надеждой посмотрели на Дейдре, поклонились и безмолвными тенями покинули зал.

— Мы не зря пришли, — проронила Наирна. — Даже если погибнем, это приведет сюда старейшин. Такое зло должно быть уничтожено. Как людям каждый раз удается найти запретное знание?

— Я не знаю, — с отчаянием произнесла Дейдре, — эксперименты. Над собой и над другими. Бесконечный поиск знаний — то, что было единожды изучено невозможно утаить.

— Сядьте за стол, — четко приказал Гайнор.

Наирна прихватила Дейдре под локоть и подвела к столу. Сама целительница, едва соображающая от ужаса была готова вступить в перепалку с бывшим супругом.

— Ничего не пей и не ешь, — отмерла Дейдре, — моя старшая сестра изучала зелья. Кто знает, не добавили ли сюда чего-нибудь.

— Понимаешь ли ты, что я слышу все, что произнесено в этом зале? — громыхнул Гайнор.

— Меня он не слышит, — усмехнулась драконица, — слабоват.

Дейдре разлила по бокалам белое вино, положила драконице на тарелку кусочек пирога и сложила на груди руки. Старая злость, почти ненависть к мужу толкала ее на необдуманные поступки. В кои-то веки они оказались лицом к лицу и брачных уз меж ними нет. Нечему и некому заставить Дейдре быть почтительной. Только страх за жизнь Наирны удерживал целительницу от глупостей.

— Что же ты не ешь, крошка?

— Аппетита нет, — коротко ответила Дейдре.

— Я приказываю тебе есть! И пить! Веселись, коль вернулась в человеческие земли!

— Нет, — решительно произнесла Дейдре. — Ты жалкий, истеричный и слабый человек, Гайнор. Ты не смог обуздать собственный нрав и гниешь заживо — ты не указ мне.

— Дейдре, — одернула дочь Наирна. — Потерпи всего чуть-чуть.

— Неужели нестрашно? За свою жизнь не боишься?

— Я три года жила в страхе, — усмехнулась Дейдре. — Три года я подчинялась брачным клятвам и только им. Просто знай — каждое утро я молилась о твоей смерти и каждый вечер засыпала с мыслями о том, почему ты не умер в той войне.