Запрещенный прием

Захлебываясь ароматом женского тела, он потянулся губами к ее лицу. Она откинула голову и томно прикрыла веки. Трясущимися руками он задрал юбку, зацепил большими пальцами трусики и потянул вниз.

Неожиданно она схватила его за запястья:

– Нет!

– Почему? – охрипшим от волнения голосом спросил он. – Я тебе не нравлюсь?

– Не сейчас… Нравитесь… Нравишься!

Герман сполз на пол, стягивая со стройных ног последнюю кружевную преграду.

Дина резко села и поджала ноги, но было поздно. Он отбросил трусики, вскочил и рванул на себе рубашку. Раздался треск, и пуговицы полетели на пол.

– Что вы делаете?! – ужаснулась Дина.

Герман торопливо расстегнул брючный ремень. Штаны свалились до колен. Глаза Дины округлились.

Неожиданно в дверь громко постучали.

Германа обдало жаром. Он резко нагнулся и натянул брюки. Дина соскочила с дивана и бросилась под стол, однако не рассчитала и ударилась головой о крышку. Раздался грохот. Она сморщилась, схватила трусики, зажала их в кулачок и выпрямилась.

Герман застегнул ремень, провел ладонями по волосам и вопросительно посмотрел на Дину:

– Кто?

Она выразительно пожала плечами.

Стук повторился.

– Странно, – прохрипел Герман.

За все время его пребывания в должности никто не смел так бесцеремонно ломиться в двери кабинета. Хотя он никогда не запирал их, да и Дина постоянно была в приемной.

– Я открою? – одними губами спросила Дина.

Герман показал себе на лицо и сделал круговое движение рукой, пытаясь таким образом дать понять Дине, что у нее размазан макияж.

Она кивнула, прокралась к шкафу, открыла бар, присела на корточки и стала приводить себя в порядок, насколько это позволяло заставленное бутылками зеркало.

Герман открыл дверь. В приемной уже никого не было. Мимо, пряча взгляд, проскользнула Дина.

– Кто бы это мог быть? – Герман вышел в коридор и огляделся по сторонам. Пусто.

Он едва хотел вернуться обратно, как за дверями кабинета исполнительного директора раздались голоса и шаги.

– …я же говорю, только что был здесь. Ума не приложу…

Двери открылись, и на пороге возник рослый, коротко стриженный брюнет с прямым носом.

«Акмарза Хаджиханов», – проговорил про себя Герман имя чеченца, с которым его заочно по видео– и фотоматериалам познакомил Блиновский. Шрам от уголка глаза по щеке вниз прятался в трехдневной щетине. Со слов олигарха, чеченец получил его в результате автокатастрофы. За спиной Акмарзы маячил розовый, как поросенок, Стропилов.

– Вы ко мне? – Герман не подал виду, что знает Акмарзу.

– А вы директор? – Чеченец сверху вниз посмотрел на Германа.

– Проходите. – Герман посторонился, пропуская визитера в приемную.

– С такой секретаршей какой работа! – цокнул языком чеченец, когда они оказались в кабинете.

– Попрошу быть скромнее, – стараясь не выдать волнения, потребовал Герман.

Чеченец бесцеремонно прошел к дивану, где совсем недавно Герман пытался овладеть Диной, и только хотел сесть, как неожиданно передумал, шагнул к столу, выдвинул стул и опустился на него.

Герман сел на свое место и выжидающе посмотрел на чеченца. Акмарза играл роль «крыши». Со стороны могло показаться, что принадлежащая Блиновскому фирма платит за свое спокойствие, на самом же деле таким образом попросту осуществлялось финансирование чеченских боевиков в Москве. По крайней мере, той части, которую курировал Батырбек Усманов, дядя сидевшего сейчас перед Германом чеченца. Блиновский платит этому клану с середины 90-х, меняются только форма и место. Раньше все семейство воевало у себя на родине. Чеченцы брали заложников или просто перекупали их у полевых командиров в качестве рабов, а Блиновский под видом выкупа финансировал их «деятельность» в республике. Позже, когда бандиты вернулись в столицу, финансирование продолжилось, однако изменилась форма.

– Сегодня середина месяца, – Акмарза прищурился. – Если мне не изменяет память, то кто-то должен перечислить деньги.

– Не изменяет, – согласился с ним Герман. – Только наш общий друг по телефону попросил меня напомнить вам, чтобы не тянули с отчетом.

– А мы и не тянем, – с раздражением в голосе проговорил чеченец. – Но зачем дублировать то, что передают в новостях и Интернете?

– Вы считаете, что шеф должен сам искать материал? – удивился Герман.