Запрещенный Рюрик. Правда о «призвании варягов»

Что хорошо в Интернете – это то, что любую информацию в нем нетрудно найти. Сногсшибательное открытие сверхдревней письменности и гениальный перевод нашли своих читателей. И вот что пишет один из них: «Я тоже попытался расшифровать надпись. И вот что у меня получилось:

«Тут покоится скромная женщина Хая-Фейга бат Ицхак. 20 нисана 5880 (8 апр. 1920)» [15] .

Для того чтобы прочитать текст, написанный на идиш, потребовалось немногое: перевернуть могильный камень. Авторы же прочтения текста на «смешанном алфавите» читали его вниз головой.

Очевидно, что никакой информации об истории Древней Руси из этого текста не извлечешь – он не прошел внешней критики.

Вот если бы прошел, необходима была бы внутренняя критика источника. То есть критика сведений, которые сообщает источник. Нельзя же принимать на веру все, что написали в любой летописи!

Если и правда принимать ВСЕ, то придется выяснять, от кого же из богов происходили Лаций и Эней, да и половина скандинавских вождей-конунгов. И даже более поздние тексты отражают не только объективные факты, но и оценки, мнения, попытки истолковать факты в удобную или полезную сторону. Одним словом, источники врут и по большей части неосознанно. Каждый летописец рассказывает о фактах так, как это будет «лучше» для его города, племени, князя, общественного класса, политической группировки.

Необходимо оценить достоверность содержащейся в историческом источнике информации. Для этого нужно сравнить все возможные копии, варианты, редакции, издания летописи. Нужно выявить различия в трактовке фактов и попытаться понять, почему возникали различия.

Нужно найти другие источники, на других языках и написанные в других землях, но повествующие о том же самом.

С помощью такой работы можно получить даже информацию, которой непосредственно в источнике нет. Например, древнерусские летописи позволяют ясно увидеть соперничество двух центров Руси: Киева и Новгорода.

«В русской исторической литературе XI в. существовали и боролись между собой два взгляда на происхождение Русского государства. Согласно одному взгляду, центром Руси и собирателем славянских земель являлся Киев, согласно второму – Новгород» [16] .

Причем в политической традиции Древней Руси Новгород был все же «старшим братом». Князья Киева – это в той же степени и новгородские князья, но начинают-то они все с Новгорода! Начиная с полулегендарного Олега и Игоря, все они начинали как новгородские князья. А Олег и Игорь – это просто новгородские князья, захватившие власть в Киеве, – и только. Даже еще княгиня Ольга родом с Севера: дочь перевозчика на реке Великой, у Выбутской веси, близ города Плескова.

А соперничество видно уже по рассказу о том, кто княжил на Руси до Рюрика…

Как князя «обозвали» перевозчиком

Киевляне считали, что в их городе до династии Рюрика были свои, местные, князья: Кий, давший имя городу, его братья Щек и Хорив, а также сестра их Лыбедь. По легенде, каждому брату принадлежало особое поселение на одном из киевских холмов, это потом они слились в единый город.

Летописец передает эту легенду и называет Кия князем, но оговаривает: «Некоторые же говорят, что Кий был перевозчиком; был-де тогда у Киева перевоз с той стороны Днепра, отчего и говорили: «На перевоз на Киев». Если бы был Кий перевозчиком, то не ходил бы к Царьграду; а этот Кий княжил в роде своем, и когда ходил он к царю, то говорят, что великих почестей удостоился от царя, к которому он приходил…Кий же, вернувшись в свой город Киев, тут и умер; и братья его Щек и Хорив и сестра их Лыбедь тут же скончались.

И после этих братьев стал род их держать княжение у полян, а у древлян было свое княжение, а у дреговичей свое, а у славян в Новгороде свое».

Что это за поход Кия к «Царьграду», то есть к Константинополю, от какого императора Византии он удостоился почестей, история умалчивает. При раскопках Киева не раз находили значки федератов, то есть вождей – союзников Византии. Но какое отношение эти значки имеют к летописному Кию – не ясно. И имеют ли вообще.

Летописец полагает, что «род братьев» и после них продолжал «держать княжение» у полян. Ян Длугош, польский историк XV века, писал еще более определенно: «После смерти Кия, Щека и Хорива наследники по прямой линии, их сыновья и племянники, много лет господствовали у русинов, пока преемственность не перешла к двум родным братьям Аскольду и Диру».

Отметим, что Ян Длугош писал по-латыни, но хорошо знал русинский язык, и в своих высказываниях он обычно очень точен.

В существование Кия, Щека и Хорива верят не все. Некоторые ученые давно предположили, что «первые киевские князья» – это просто легендарное объяснение причин, почему раньше на территории Киева было несколько разных поселений. Вот откуда взялось несколько разных поселков – это все города разных князей.

Но были эти князья в реальности или только в народном воображении, старая легенда обосновывала древность города и его самостоятельность.

Новгородцы же думали иначе. В новгородских летописях этого самого загадочного Кия уже не предположительно, а всерьез называли перевозчиком. Не оговаривая, почему вероятнее его княжеское происхождение, не упоминая о почестях, полученных от императоров Византии.

Новгородская летопись в отличие от «Повести временных лет» упоминает и еще одну версию – о том, что Кий был «ловцом», то есть охотником, и рассказывает о совершаемых им языческих обрядах.

В других новгородских текстах Кия и его братьев Щека и Хорива представляли как лютых разбойников, которых князь в Новгороде заточил в темницу. Потом князь сжалился, отпустил их, а разбойники сбежали на Днепр, где основали Киев [17] .

Ни историки ХIХ века, ни их современные коллеги не хотят принимать этой версии всерьез. Соловьев называет летописную историю «сказкой», которая произошла от смешения двух преданий – об основании Киева и о первых варяжских князьях его [18] .

Фроянов полагает, что новгородцам здесь отказало «чувство меры» и что это – всего лишь «обидный для киевлян навет» [19] .

Это не первый случай, когда современные историки лучше предков знают, что же те имели в виду. Откуда у них, у современных, такая уверенность? Ведь Кий, Щек и Хорив (Да! Еще и загадочная Лыбедь) мелькают в летописи однократно и непостижимо. Откуда появились? Бог весть. Куда исчезли? Неизвестно. Нет в Киеве Щековой могилы, не сидели на престолах потомки Хорива, неизвестны бояре, кичившиеся происхождением от Лыбеди.

Если эта четверка не придумана – они могли быть решительно кем угодно, в том числе и разбойниками.

И почему не могли эти славянские князья происходить из Новгорода? Если Олегу и Игорю можно, почему этим нельзя?

Но как бы ни было, а в этих летописных сказаниях – и где Кий хороший, и где он разбойник – четко прослеживается соперничество Киева и Новгорода. Прямо о нем не писали, но мы это соперничество видим.

Летописи бывшие и не бывшие

Мы не всегда даже знаем, существовала ли какая-то летопись или ее никогда не было. Особенно загадочна такая «Иоакимовская летопись»… Дело в том, что самой летописи этой, как принято говорить, «никто никогда не видел». О ее существовании мы знаем исключительно из сочинений историка ХVIII века Василия Никитича Татищева: собирая по городам и монастырям древние русские книги, историк обратился к своему родственнику – архимандриту Бизюкова монастыря Смоленской губернии Мелхиседеку Борщову.

В мая 1748 года Борщов прислал три тетради, принадлежавшие некоему монаху Вениамину, «который о собрании русской истории трудился, по многим монастырям и домам ездя, немало книг русских и польских собрал».

Татищев сообщает, что «сии тетради видно, что из книги выняты, по разметке 4, 5 и 6-я, письмо новое, но худое, склад старой смешанной с новым, но самой простой и наречие новгородское».

Сам Мелхиседек умер в сентябре 1748 года. Попытка Татищева найти Вениамина не увенчалась успехом: монаха Вениамина никто никогда не видел, а некий монах Бизюкова монастыря сказал Татищеву, что тетради принадлежали самому Мелхиседеку и что он привез их из Сибири.

Изучая заветные тетрадки, Татищев пришел к выводу, что у него оказался текст летописи, написанной в начале ХI века: «Между такими неведомыми Нестору и забвенными историками есть Иоаким, первый епископ новгородский, о котором хотя нигде, чтоб он историю писал, не упоминается, но это не дивно, ибо видим других многих» [20] .

Вывод о том, что именно Иоаким Новгородский – автор летописи, сделан потому, что повествование о крещении Новгорода ведется от первого лица как участника событий. Убедительно? Было бы намного более убедительно, если бы мы видели саму рукопись. А так ее нет, есть только текст выписок, сделанных Татищевым. Причем текст оригинала нигде не воспроизводится дословно. Татищев только пересказывает своими словами те места «Иоакимовской летописи», которые расходятся с данными «Повести временных лет», или дополняет эту самую известную летопись. Таких расхождений очень много, масса событий в свете «Иоакимовской летописи» выглядит совершенно иначе… Знать бы еще, что она подлинная!

Споры о достоверности тетрадей начались буквально с момента публикации, еще при жизни В.Н. Татищева. Князь М.М. Щербатов не сомневался, что тетради никогда не существовали, а текст летописи – сочиненная Татищевым фальшивка.

Н.М. Карамзин даже полагал, что Татищев так пошутил, на самом деле он даже и сам не думал о подлинности того, что публикует.

Более расположенные к Татищеву историки, например Е.Е. Голубинский, верили в существование рукописи, но считали ее сборником «церковных легенд». Другие говорят о разных «исторических легендах», которые ходили в образованном обществе ХVIII века, – их-то Татищев и опубликовал под видом найденной летописи.

Единственный из крупных историков, С.М. Соловьев, отзывается о находке Татищева иначе: «Свод летописей Татищева, в подлинности которых нет основания сомневаться». Другие предполагали, что Иоаким ли автор или нет, неведомо, но что писал эту летопись некий современник крещения Руси.

Со временем установилась традиция: ссылаться на «Иоакимовскую летопись», но со множеством оговорок. Фактически ее используют, но только для того, чтобы подтвердить свое мнение по какому-то поводу. То есть как бы признают ее и не признают одновременно.

А информация «Иоакимовской летописи» время от времени подтверждается! В том числе подтверждается и археологией. Татищев писал, что в Киеве был построенный Ольгой христианский храм и что Святослав его разрушил. Другие летописи вроде подтверждают, что храм Ильи-пророка в Киеве был и что основала его княгиня Ольга. Но о разрушении храма ничего не пишут, и вообще у них нет никакого конфликта Святослава и Ольги. Святослав выступает везде как почтительный сын, который добровольно предоставляет Ольге править, пока сам он с дружиной воюет… И писали, что быть христианами он не мешал, только смеялся над своими дружинниками, принимавшими христианство…

«Иоакимовская летопись» заставляет посмотреть менее идиллически и на отношения в семье князей, и на раннюю историю христианства: получается, что Святослав не просто так воевал, стараясь как можно меньше быть в Киеве… Что Ольга просто не отдавала ему власть. И что шла напряженная борьба христианства с язычеством.

Так вот: раскопки в Киеве показали, что «постамент идолов киевских языческих богов, поставленный в самом центре княжеского Киева, был вымощен плинфой и фресками христианского храма, разрушенного до 980 года». Значит, были христианские храмы, которые разрушили, и уже Владимир в 980 году использовал их строительный материал, создавая свое капище – пантеон языческих божеств. «Иоакимовская летопись» подтверждается! [21]

Есть упоминания и о христианской общине Новгорода… «Иоакимовская летопись» рассказывает о том, что воевода Владимира, Добрыня, ВТОРИЧНО крестил Новгород, предавая его мечу и пожару, по всем правилам гражданской войны.

А раскопки В.Л. Янина нашли нательный крестик в слоях 972–989 годов! Сам факт находки подтверждает информацию летописи о христианской общине Новгорода ДО крещения 988 года. Отдельно лежащий крестик, с которым обладатель не должен был никогда расставаться?! Значит, христианина убили или силой сняли с него крест, забросили в грязь.

Раскопки вокруг церкви Преображения В.Л. Янин и начал, чтобы проверить правдивость текста «Иоакимовской летописи». И выяснилось: в 989 году на месте сгоревших домов были построены новые. В пожарищах домов найдены клады серебряных монет не моложе 989 года. Клады? Значит, сокровища прятали. Клады не вынули? Значит, хозяева кладов были убиты…

Рассказ «Иоакимовской летописи» о поджоге города Добрыней, о резне, о подавлении восстания получает полное подтверждение. Янин датирует «Иоакимовскую летопись» не ХI, а ХV веком, но приходит к выводу: «наличие в повести отдельных реалистических деталей, находящих археологическое подтверждение», «позволяет считать, что ее возникновение в середине XV века опиралось на какую-то достаточно устойчивую древнюю традицию» [22] .

«Иоакимовская летопись» пишет про «Мост Великий» через Волхов… В 2005–2006 годах в Великом Новгороде велись подводные раскопки с целью выявить остатки этого «Великого Моста»… Пока удалось обнаружить опоры моста ХIII – ХIV веков, но, похоже, были сооружения и древнее…

Так как же быть с подлинностью «Иоакимовской летописи»?! Скажу откровенно – не знаю. И никто наверняка не знает. Может, и правда Татищев писал отсебятину, опираясь на народные легенды… Они бывают на удивление точными, как мы уже видим на примере былин.