Запрещённый рай (СИ)

Коррадо, кончает за ним практически следом выпуская член из себя. Одежда неприятно липнет к телу хочется всё снять с себя уже наплевав на Нону и Скай, пускай заглянут к ним на пиршество, ну что они сделают? Что? Большего позора эти двое уже всё равно не испытают. Может сейчас в этот момент подруга, Скай, даже бы поглумилась над ней и её мамашей: «посмотрите ваш мужик может обкончаться лишь при виде меня в этой конченной одежде». Да секс и правда, как наркотик такой хороший добротный, который умеет затуманивать разум и человек не поступает разумно, а только по воле инстинктов и шлейфа оргазма, когда хочется после окончания ещё и ещё глубже и более проникновеннее.

Сама не зная, что находит на Грейс, она решает спросить, Мадару:

— Слушай, расскажи о своём друге, из-за которого ты поехал на то мероприятие. И встречался с каким-то деловым человеком по работе? Это как-то связано было с ним?

Мадара, приподнимается на локтях и Коррадо, ему помогает поудобнее прилечь, потому что от пота кажется его обнажённая спина прилипла к старому дивану. Вопросу он особо не удивлён.

— Его зовут Хикаку Учиха. Мой кузен. Старше меня на три года. Кажется, что раздолбай, но на самом деле это не так. Он знает когда привлечь к себе внимание, и знает как так жить, чтобы тебя не трогали и не замечали пока ты сам этого не пожелаешь. Вот какой-то такой этот, Хикаку. — Тянется Мадара, к пачке сигарет к тумбе, где лежат инструменты.

— А что он для тебя? Ну я имею в виду там лучший друг, брат… Как ты его характеризуешь для себя?

Учиха, чуть не давится дымом, но скорее от вопроса и нахлынувшей лавиной хороших воспоминаний.

— Мой брат, кстати помню забыл сказать его звали, Изуна… Они с Хикаку, вечно не могли поделить меня вследствие чего боролись за моё внимание, а я был обыкновенным пацаном. Находил общий язык со всеми. Порой не понимал, чего они так заклинены были на мне, но потом я осознал для одного я был старшим братом, а для другого был как младшим. Хикаку, потом после смерти Изуны, сам со мной этими домыслами поделился. Кто бы мог подумать, правда? — Вопрос риторический нежели прямой.

— Странно, а я представляла твоего лучшего друга, как того дурачка с постеров развешанные по всему Огдену, который рекламирует итало-азиатские спагетти.

Учиху, это тоже развеселило вспомнив, кто занимается распространением и созданием этой всей сети.

— А-а, братья Сенджу, и их лапша. Недомакаронники. Одного из них я даже встречал лично на каком-то коммерческом приёме куда меня приглашали с Хикаку, его кажется звали — Хаширама. Он как раз на постерах города висит. Если его ещё можно за итальянца принять ну так, издалека, то вот его брата точно нет.

— Ого, у него есть брат?

— Ага, не особо общительный в отличие от старшего. В общем это всё не моя компания. Я близок только с Хикаку.

— А, твой отец? Извини, я помню у вас с ним не особо хорошие отношения.

— Он умер как два года назад. И, я сам не понял, как остался совсем один. Один из его родственников стал его, приёмником в адвокатуре. Но я с ними не очень контактировал. Это наверное было у нас общее с младшим братом мы не любили своих родственников. Все они эксплуатировали нашу семью. И, когда был ив отец, как бы я к нему не относился — они пользовались его добротой в итоге на его похоронах был я, Хикаку, его коллеги, и несколько мне неизвестных женщин, полагаю это любовницы. А может и жены… не знаю я с ним не общался последние несколько лет. С тех пор как моя карьера пошла в гору, без его помощи.

Грейс дослушивает и не отрывая взгляда от лица любовника, берёт из его губ сигарету, что уже превратилась в окурок коротко затягивается и гасит бычок о старую обивку софы.

— Эй! — Делает недовольный вид Мадара, выглядя таким уставшим или погрустневшим от воспоминаний по-прошлому.

— Окей, извини. — Улыбается она, опускаясь к нему на грудь. Всматриваясь, в глаза напротив, которые также смотрят на неё.

— Я пошутил, она старенькая, поэтому… Хах, ладно уже не жалко. Надо бы ее выбросить. — Отшутился мужчина.

— Зачем? Если она тебе дорога.

— Может быть… — Задумчиво протянул Мадара. — Это последнее, что осталось от мамы. Она любила этот диван.

— Ты понимаешь, что мы сейчас осквернили место что, было дорого твоей маме?

— С тобой я уже не знаю куда падать ещё ниже, поэтому плевать. Если ещё месяц назад я бы мучился перед сном, как я мог так поступить, то теперь мне даже кажется, что так правильно, так надо. Я больше не понимаю какой я на самом деле.

— А, мне кажется, понимаешь. Подумай Мадара, уверенна у тебя всё наладиться. Я честно не против что, между нами, происходит. Если ваши отношения с Ноной, будут такими же и может она сама решит от тебя уйти, то я буду с тобой. Столько сколько мы можем сохранять это в тайне. Тебе нечего стыдиться Учиха, ты тянешься к той, которая тянется к тебе — взаимно. Просто знай это всё обоюдно. Это всё всегда с самого нашего первого дня, проведённого в вашей супружеской постели, всё полярно. Ты ни один в этом виноват. Да и виноваты ли мы в том, что желаем быть вместе? Сложный вопрос, знаю.