Запрет на безумие

«Давай», резко движутся губы. «Будет поздно, давай», повторяют вновь. Ролан не думает, но приближается к Брине. Она еле дышит, и – рассвет – та мысль проясняется: Брина умирает от яда ferus, догмары умирают так от яда ferus, но она не принимала его. Ведь не принимала? Тогда что же не так? Что происходит?…Ролан смотрит на нее, кажется, долго смотрит. «Иначе никак», говорит кто-то близкий, «Выбора нет», произносит вновь. Но говорит он не в голос, и это не Александр. «Ты понимаешь все, не лги – понимаешь». «Да кто же ты?», спрашивает Ролан. Осознает – рта он сейчас не раскрывает. И ответ приходит. Он знает кто…

Он опускается на трясущиеся колени. «Они и впрямь трясутся», думает он. Но тут поднимается и садится рядом: «Ноги голые, надо прикрыть»…Его когти впиваются в тело: глубоко, по бокам оголенного живота. Он приподнимает его, это бренное тело, он целует их, эти ссохшиеся губы, крепко целует, раздирает плоть, мягкую, податливо-холодную. А в душе – ледяное спокойствие. Яд струится по всем каналам…

Что дальше, Ролан не знает.

Глава 29

Нелли подходила к окну и тут же от него отходила. Где-то вдалеке маячили люди, разодетые в плащи и теплые куртки; подрезая друг друга и рождая брызги, проезжали машины, маршрутки, автобусы. Совсем не грело солнце, а только отражалось в загрязненных лужах, казалось, серебря их. И будто очищая.

Порой, случалось, она задерживалась у стекол и, поднимая выше деревянные жалюзи, внимательней всматривалась в каменные дали.

Что ожидала увидеть? Старинное здание с колоннами у окон, такое же блеклое как беж его краски? И даже вывеска поверх капителей – по-хорошему сдержанная, но малозаметная – соответствовала общему облику здания.

Ныне прибежище универмага, по словам Александра, ранее принадлежало департаменту городского управления.

А, может, другое здание, соседствующее с департаментом? Которое серое и строгое фасадом, только в массивности соседу не уступающее. И неизвестно чем оно ранее было, вроде бы училищем, военным, кадетским. Теперь в нем разместились офисы предпринимателей.

А там и дома, высокие многоэтажки, которые тянулись справа, слева, вверх по смежной улице, создавая цельный облик Радлеса. Возможно, Нелли хотела увидеть их?

И все-таки нет, его – Александра. Хотела увидеть своего мужчину, поскольку ждала, в беспокойстве надеялась, стремилась узнать, чем разрешилось дело. И разрешилось ли оно. С каким исходом. И что вообще сейчас происходило: там, в мире Ролана и Брины.

Ситуация действительно была очень сложной.

Впервые за последние несколько месяцев Нелли ночевала одна: на большой постели, пустой и холодной, поскольку Александр домой не явился – все это время он провел вместе с Роланом.

Долго. И на душе тревожно, Нелли даже звонить ему не решалась, боясь беспокоить, когда такое…неизвестностью страшное…она ведь понимала…

Александр вылетел вчера из лофта. Они как раз вернулись из бара, откуда неизменно ее забирали, когда Александру позвонили. Она уже знала о внезапном визите, который Ролан нанес им днем, и о странностях, связанных с Бриной, о которых Ролан поведал Александру. И вот теперь Ролан объявился вновь. И по тому, как взглянул на нее Александр, стоило ответить на звонок, Нелли решила, что произошел новый взрыв. Или догмары захватили «Красную метку»,… а может, пострадал один из ferus?

Вообще-то пострадал. Но не столько ferus.

Пострадала Брина. Она умирала.

Единственной фразой изложив суть проблемы, буквально бросив ее и дернувшись к выходу, Александр скрылся за массивной дверью…

Тяжелый взгляд сместился в сторону и остановился на пустоте, которая некогда была заполнена – Нелли явно не хватало дома. В тот же миг вернулись воспоминания: яркие, острые, болезненные, которые возвращались постоянно, только посмотри на разрушенный участок. Высоко – с десяток этажей,…травля Нелли, кнопки лифта, затем еще лестницы; обозленный Рагнар, присевший на корточки…и ощущение соскальзывающей с камня руки. И вновь высоко, но высота уменьшается,…ветер, давление на спину…

Она ведь до сих пор не рассказала Александру, тогда как понимала, что должна. Однако все ждала, не могла, не знала….

Почему же он так поступил? Почему не помог ей, позволил упасть? Может, на самом деле не смог? Не получилось? Быть может, не успел?

А может, хотел, чтобы Нелли упала? Хотел, чтоб разбилась, чтобы Нелли не стало? И хотя бы таким, «случайным» образом исчезла из жизни belua ferus?

Рагнар ведь не принял ее. До сих пор не принял.

Она все никак не могла разобраться, но если последнее предположение верно – такой «полет» не последний, он мог повториться.

Как будто озябнув, она скрестила руки и поводила ладонями по шелку предплечий.

Нелли не боялась, скорей, опасалась, что Александр узнает о поступке Рагнара именно сейчас, и тот некрепкий, вынужденный мир, который установился между ними негласно, разобьется вдребезги, отразившись на каждом – на каждом из ferus, в том числе и на Нелли.

Она не собиралась молчать вечно. Нелли хотела-то всего лишь подождать, переждать тяжелые, опасные времена, однако теперь…