Запрет на любовь

Я это и сама понимала. Так продолжать не могло и конечно же согласилась на докатку. Каждый день…

Не скажу, что стала уверенней и спокойней, но передачи с грехом на пополам переключать научилась. Городок хоть и знала, как своих пять, но некоторые элементы упорно не желали мне покоряться. Такие, например, как «преодоление подъема — эстакады» и «заезд задним ходом в бокс — гараж».

Как раз на очередной занятии меня и выловил Доровский.

— Ты хорошо смотришься за рулём, — сдержанно улыбнулся, когда мы уже сидели в ресторане, куда привёз Костик. — Уверенности не хватает, но это наживётся с опытом. Практика и только практика! — ловко разделал кусок отбивной, а только прожевал:

— Тебе хоть самой нравится?

— Очень, — кивнула, с удовольствием поглощая рыбу.

— И мне, — опять улыбнулся Костик. — Особенно наблюдать, что у тебя хороший аппетит после занятий. Кстати, насчёт занятий… На коньки, как понимаю, ты больше не желаешь вставать?

— НЕТ! — категорически.

— Ладно, — удивил сговорчивостью Доровский, отпив вина. — Но послезавтра будет важная игра, начало отборочный матчей, если хорошо стартанём, у нас команды будет шанс выбраться из болота и наконец забраться в эшелон повыше.

Я уже немного понимала в этой клоаке спорта. Признаться, искренне удивилась, что там всё так сложно, запутанно и денежно-проблематично. Я почему-то всегда позиционировала спорт, больших достижений в том числе, как чистый от грязи и политики сектор, а на деле…

— У меня на тебя планы, — это было добавлено, как бы между прочим.

Я подняла глаза на Костика, страшась услышать какую-нибудь жуткую секс-фантазию.

— Думаю тебя сделать лицом клуба. Пресс-секретарём! — торжественно объявил. — Помелькаешь на экранах, порадуешь глаза важным людям. И зарплата хорошая. Везде за клубом будешь ездить…

— У меня есть работа.

— Я тебя умоляю?! — покривился Доровский. — Твои каракули — это для души. А тут ты будешь официально с командой, — тон был нетерпящий возражений. Меня просто ставили перед фактом. — Только твои познания в этой области нужно существенно подтянуть, — на этом он на меня устремил суровый взгляд: — Надеюсь, ты над этим работаешь? — а это даже с угрозой прозвучало.

— Да, — кивнула чуть зажато. Не обманывала, после вечера с Тимуром, мне стало чуть легче вникать в суть, и как только у меня выкраивалось время, я сразу включала спортивный канал, находила матч по хоккею, смотрела и одновременно с этим зубрила онлайн словарь этого спорта.

— Умница, — с холодной улыбкой оценил мои старания Доровский.

* * *

День ИКС не то чтобы ждала, но к вечеру открытия сезона и соответственно началу первого матча, нервничала сильнее обычной встречи или поездки, важных переговоров. А за игрой команды следила теперь с большим интересом, чем удивляла даже себя. Да и казался он мне теперь более захватывающим. Понимала действия и даже подхватывала общий огонь игры. Переживала, болела и часто, не отдавая отчёта, следила за Тимуром. Именно он притягивал взгляд, приковывал внимание и за него я особенно волновалась.

Понятия не имела, какой уровень считался высшим пилотажем, но то, что творил Тимур — восхищало. То, как вёл шайбу, как уходил от соперников, обманывал, какие виртуозные передачи давал и опасно… настолько опасно, что я кулаки сжимала от волнения, доводил шайбу к воротам соперника и атаковал.

Острые моменты, мелкие потасовки…

Я извелась от переживаний. И конечно же этого не мог не заметить Костик.

— Ты уже загорелась хоккеем, — шепнул, не скрывая радости по этому поводу Доровский. — Мне нравится твой огонь, — с интимным подтекстом. И как бы невзначай, стал спрашивать, что я понимаю… Не уверена, что всё точно ответила, но Костик меня неожиданно приобнял и чмокнул в висок:

— Молодец, — и чуть жаднее поцеловал в губы, теперь обдав лягушачьим холодом. Меня всегда отвращали его поцелуи. ВСЕГДА, но за столько лет я привыкла их сносить с наигранным благодушием.

Но если с Доровским я давно научилась играть и притворяться, то с Тимуром нет. Он одним взглядом, жестом вышибал из меня дух, привносил раздрая в мою размеренную жизнь.

Поэтому я понимала, что нам нельзя больше сталкиваться. Нельзя приближаться… и уже тем более нам не стоило видеть друг друга.

Вот только как? Если, куда бы я не посмотрела, неосознанно выискивала его. Любая мысль сводилась к Тимуру!!! И конечно же я реагировала остро, когда ловила его взгляды.

Безразличие сменялось укором и даже презрением. Но это не обижало — я почему-то заводилась… от нашей молчаливой борьбы в те редкие секунды перекрёстных взглядов. Наверное было легкомысленно отвечать ему, но он не мог запретить на него смотреть, а я уже как маньячка только этим и дышала…

Лишь прикосновение Доровского заставило очнуться от порочного влечения к парню.

Его рука скользнула по ноге:

— Ты как на иголках, — шепнул охрипло, и я, недолго думая, его руку направила себе между ног.

— Маленькая моя, — задышал чаще Костик, придвигаясь плотнее. Его пальцы заскользили по кружеву трусиков.