Запрет на любовь. Книга 1. На грани

Значит, презервативы испортили специально? О, черт! Тогда все понятно. Ведь он всегда был так осторожен и потом долго не мог понять, где же все-таки прокололся. Провел часы, размышляя над этим.

А теперь и Конеско пялился на него со вновь обострившимся интересом в глазах. Наверное, радовался, что нашел отличный мотив для убийства.

Это было так смешно, что Сэм не стал спорить. Он просто молча уставился в глаза феду. Все лучше, чем смотреть на Алиссу, которая теперь, наверное, окончательно уверилась в том, что он полный дебил. Мэри-Лу прибежала к нему в слезах и соплях, беременная и, как казалось тогда, перепуганная до смерти, и он, идиот, сразу же порвал отношения с женщиной, которую любил, и как гребаный джентльмен поспешил взять на себя ответственность за случайно зачатого ребенка.

Не совсем случайно, как только что выяснилось.

Боже милостивый…

Взяв Конеско за рукав, Алисса отвела того в сторону. Она говорила очень тихо, но Сэму все-таки удалось подслушать:

– Смотрите, он совершенно измотан. Завтра он даст вам подробнейший отчет о том, что делал последние три недели. Если после этого вы еще раз захотите допросить лейтенанта Старретта, то, разумеется, сможете это сделать. Но сейчас я его отсюда забираю.

Конеско ответил ей что-то, чего Сэм не услышал.

– Абсолютно, – кивнула Алисса.

Конеско опять повернулся к Клайду, а она – к Сэму:

– Пошли.

Они вместе вышли из дома и направились к ее машине.

– Ты в порядке? – спросила Алисса.

Сэм косо посмотрел на нее и хохотнул – просто с шумом выдохнул воздух.

– Знаешь, я понял, почему так хорошо живется идиотам. Потому что они сами не понимают, когда они не в порядке.

Она открыла рот, чтобы что-то ответить, но в этот момент зазвонил ее телефон.

Алисса сняла трубку после первого же звонка:

– Локке.

– Привет, это я, – отозвался Макс, открывая холодильник и вынимая из него пакет молока. – Как дела?

– Могло быть и хуже, сэр, – бодро отрапортовала она, – учитывая, что Мануэль Конеско не любит играть в одной песочнице с другими детьми.

– Да, это я о нем уже слышал. Но в остальном он отлично знает свое дело.

– Да, сэр. А его люди считают его Господом Богом. А нас, соответственно, антихристами.

– Перестань называть меня «сэром», – приказал Макс. – Рабочее время кончилось.

– Это только для тебя. Но не для нас, посланцев Сатаны. И не для бедного Мануэля Конеско. Знаешь, я чувствую себя кем-то вроде коммандос из «Звездного пути» – тех, которые мешали Капитану Кирку выполнять свой долг.

Макс засмеялся и почувствовал, что груз усталости, скопившийся за день, стал немного полегче. Так бывало каждый раз, когда он говорил с Алиссой.

– Да? А я и не знал, что ты поклонница «Звездного пути».

О, черт, срок годности молока истек три недели назад. Непонятно, как такое могло получиться. Он сердито вылил содержимое пакета в раковину, даже не понюхав его.

– В детстве я мечтала, что, когда вырасту, стану лейтенантом Ухурой, – сообщила Алисса. – Помнишь: сильная темнокожая женщина за штурвалом космического корабля?

– В мини-юбке и с межпланетным телефоном в руках? – Макс печально посмотрел на рисовые хлопья, которые только что высыпал в миску. И что теперь с ними делать? Костюм он снял, едва войдя в квартиру, а бежать за молоком в трусах едва ли разумно.

– Ну, не так буквально. – Алисса помолчала. – Ты звонишь по делу или просто так?

– Надеялся, ты доложишь мне о ситуации. Если, конечно, еще не спишь. – Макс налил в хлопья воду из-под крана. Гадость, но все-таки лучше, чем есть их сухими.

– Не сплю и пока не собираюсь, – заверила она. – Сейчас я везу лейтенанта Старретта домой к его другу.

Аппетит моментально пропал, и Макс поставил миску на стол. Значит, Алисса все еще рядом с Сэмом Старреттом. Уже почти полночь. Ему хотелось задать ей миллион вопросов, но пришлось ограничиться одним:

– Он в порядке?

– Да, – вздохнула Алисса. – Хотя день выдался тяжелый, но… да. Ты, вероятно, уже слышал, что жертвой оказалась не жена лейтенанта Старретта, а ее сестра?

– Джанин Ригли. – Да, об этом Макс уже слышал. И еще он слышал, как Алисса упорно называет Сэма «лейтенантом Старреттом». Она всегда называла его так, когда хотела сделать вид, что он ей абсолютно безразличен. Именно сделать вид. Макс уже давно разгадал ее уловку, хотя Алисса об этом и не подозревала.

– Раз убита не жена лейтенанта Старретта, – продолжала Алисса, – то ситуация уже не такая напряженная, поэтому тебе, наверное, не надо…

– Да, – перебил ее Макс, – я уже не уверен, что приеду завтра в Тампу. То есть в Сарасоту, – быстро поправился он. Черт! Он устал и плохо соображает. В одном Макс был совершенно уверен: поедет он в Сарасоту или нет, но он и на сто миль не приблизится ни к Тампе, ни к Джине Виталиано.

Он откашлялся и поспешно сменил тему:

– А что Старретт думает об этом следе в Гейнсвилле?

– В Гейнсвилле? – удивилась Алисса.

Вполне в духе Мануэля Конеско. Он не только не любит играть с другими детьми, но и не хочет делиться игрушками. Или информацией.