Запрет на любовь. Книга 1. На грани

– Ларонда! – крикнул он, распахивая дверь, хотя и знал, что его помощница терпеть не может, когда он так орет. Тем более что повышать голос не было никакой необходимости: стол Ларонды стоял у самой двери в его кабинет. Просто за последние трое суток Макс спал всего пять часов и надеялся, что если сейчас погромче покричит и побыстрее подвигается, возможно, тело среагирует на это хотя бы небольшим выбросом адреналина. – Соедини меня с Келли Эштон Паолетти прямо…

Сюрприз!

Так ему и надо за то, что не пожелал воспользоваться интеркомом.

– К вам мисс Джина Виталиано, сэр, – объявила Ларонда, бросив на шефа укоризненный взгляд, вопрошающий: «Ну и как я теперь объясню ей, что вы на совещании?»

Джулз Кэссиди, стоя у стола Ларонды, проверял свою почту, и даже не поглядел в сторону шефа, но, как и все присутствующие, явно насторожил уши.

Или у Макса уже началась паранойя.

Джина, в отличие от него самого, так и не переоделась с тех пор, как они виделись в Тампе. Слава богу, ее шорты не были такими короткими и не сидели на бедрах так низко, как у некоторых женщин, которых Макс сегодня видел даже не на пляже, а в самом центре Сарасоты, но все-таки ее загорелые ноги казались в них бесконечно длинными. Между короткой открытой футболкой и краем шорт виднелась полоска загорелого живота с блестящей бирюзовой бусинкой в пупке, так заворожившей Макса сегодня днем.

Он почувствовал, как все его тело покрывается предательским холодным потом.

Джина, с ее сандалиями, ярко-красными ногтями, кожаным браслетом на щиколотке и длинными темными волосами, свободно падающими на плечи, выглядела невероятно юной. Именно такой, какой на самом деле и была.

– Ты можешь уделить мне десять минут? – Ее взгляд был серьезным, а на лице не было и тени обычной счастливой улыбки. Она казалась усталой, а под глазами залегли тени, которых Макс не замечал раньше. Здесь, в цвете люминисцентых ламп, все тайное становилось явным.

– Как ты сюда добралась?

Это не было праздным любопытством. Макс знал, что при разборе аварии возникла дополнительная проблема: как выяснилось, Джина не имела права сидеть за рулем взятого напрокат автомобиля, потому что по правилам компании пользоваться им могли «только лица, достигшие двадцати пяти лет». Компания согласилась закрыть глаза на это нарушение, но категорически отказалась предоставить Джине замену, и, таким образом, она осталась без средства передвижения.

И в этом не было бы ничего страшного, если бы она спокойно сидела в Тампе до самого отлета в Нью-Йорк.

– На автобусе, – коротко ответила девушка. – Потом на такси.

Макс кивнул и протянул Ларонде записку с номером телефона:

– Соедини меня с Келли Паолетти через десять минут. Кэссиди! – Джулз вздрогнул и поднял на него глаза, притворяясь, что только что заметил шефа. Он был неплохим актером, но Макс знал его, как облупленного, и поэтому не поверил. – Никуда не уходи, – приказал он молодому человеку и, распахнув дверь, пригласил Джину в кабинет.

Войдя за ней следом, Макс намеренно оставил дверь приоткрытой, но Джина вернулась и затворила ее.

– Спасибо, что согласился меня принять.

– У меня правда очень мало времени. У нас тут довольно серьезные проблемы.

Она уселась напротив его стола и скрестила длинные ноги.

– А когда у вас их не было?

– Верно подмечено. – Макс вымученно улыбнулся.

Джина не стала улыбаться в ответ.

– Я хочу кое о чем тебя спросить, – начала она. – Знаю, что тебе это не понравится, но…

Ну вот, начинается. Макс молча ждал.

Джина глубоко вздохнула:

– Почему ты перестал отвечать на мои звонки?

Он знал, что она спросит об этом. И у него был готов ответ. Он только не отрепетировал его перед зеркалом.

– Потому что я стал встречаться с женщиной, – глазом не моргнув соврал Макс. В конце концов, это было ложью только наполовину. – И я очень серьезно к ней отношусь. Ты, наверное, не удивишься, Джина, если я скажу, что наши с тобой отношения вряд ли можно было назвать чисто дружескими.

Макс знал, что рискует, признавая это, и сразу же заметил, как торжествующе сверкнули ее глаза. Пора уже хоть кому-нибудь научить эту девочку скрывать свои чувства. Каждая мысль или эмоция моментально отражались у нее на лице.

А он, подлец, пользовался этим для того, чтобы манипулировать ею. Хорошо хоть, что делал это с добрыми намерениями. Но если кто-нибудь захочет ее обидеть, это будет чересчур легко.

– Вот поэтому я и решил, что продолжать их будет неправильно, – закончил Макс.

Джина кивнула, а потом засмеялась:

– Ты классно врешь.

Макс чуть было не поерзал в кресле, сдержавшись только усилием воли. Типичная ошибка переговорщиков. Все лишние движения выдают неуверенность. Вместо этого он честно посмотрел Джине в глаза:

– Я не вру.

– Сегодня днем ты признался, что все еще чувствуешь гнев. Из-за того, что случилось со мной в самолете.

Да, признался, и это было правдой. И все-таки надо сидеть совершенно спокойно, не ерзать и не отводить взгляда, хотя ему и кажется, что он до сих пор отчетливо слышит звук, с которым голова Джины ударилась о приборную панель в кабине пилотов, когда эти подонки ее повалили…