Запрет на любовь (СИ)

   - Тебе она прощает любые шалости. Если я её поцелую, она испугается , если ты – подумает, что дурачимся. Чувствуешь разницу? Поэтому держи себя в руках и улыбайся. Именно такими она сейчас хочет нас видеть. Иначе сбежит, понял?

   Митя кивнул и демонстративно растянул губы в кривоватой и злобной ухмылке.

   - Так тоже пойдёт, - похвалил его Тарас. - И помни, я прекрасно пoнимаю, что ты должен быть первым. И меня это злит. Я готов делиться, но и первым тоже хочу стать.

   Дмитрий взглянул в глаза брата и остыл, обнял его за плечи рукой, похлопал второй по щеке.

   - Не плачь, детка,тебе тоже достанется. Я буду щедрым.

   Тарас усмехнулся, боднул брата лбом.

   - Не льсти себе, в этом деле я мастер. И тебе меня не переплюнуть.

   - Ха-ха-ха, мастер, - передразнил Митя. - Помню я твоё мастерство, после которого девчонки плакали и жались ко мне.

   - Мастер или хозяин, разницы никакой, - безмятежным шёпотом отозвался Тарас, поглядывая на Иду, беседующую с овардом.

   - Конечно, ведь я лучше, я сам бог в постели, - ехидно бросил Митя и лучезарно улыбнулся любимой,которая настороженно поглядывала на двух Рыжиков,идущих в ногу и держащихся за плечи друг друга.

***

Сигаретный дым медленно поднимался вверх, раскидывая свою прозрачную сеть. Удушливый запах табака раздражал и без того нервного Алекса. Его личный кабинет стал местом утреннего паломничества Миневича.

   - Чем опечален, друг мой? - прищурив глаза, поинтересовался еврей, протягивая холёные пальцы к белоснежной чашке. Ламбел не отреагировал на его слова, пoэтому гость продолжил : – Будет тебе, думаю, у меня есть решение всех твоих проблем.

   Алекс не сдержался, на миг помрачнев. Он если не напугал Давида своим видом,то уже тoчно заставил того напрячься. Медленно, будто раздумывая, сожрать целиком или надкусить так, чтобы последние крупинки жизни покинули тело Миневича, Алекс, словно хищник, поднялся со своего места и, опираясь на стол, грозно нависнув, подался вперёд.

   - Да что ты знаешь о моих проблемах? - едва слышно пoинтересовался Ламбел, злясь на партнёра,который мнил себя всезнающим мудрецом, способным решить чужие проблемы мановением руки. Алекс уже мозг сломал над семейной дилеммой. И слова еврея прозвучали как издевательство над ним.

   - Ну началось, - протянул Давид, закатывая глаза, не желая слушать очередную историю о несправедливости жизни. - Ты хочешь упрочить компанию? Хочешь подстраховаться и позаботиться о своей дочери?

   Миневич не смотрел на лекса, ему это было не нужно, он всё просчитал,и теперь лишь нажимал на нужные точки, медленно двигаясь к своей цели.

   - Мне нравится Аглаида, – меж тем продолжил мужчина, переводя взгляд на застывшeго Ламбела. - И уверен , если ты позволишь,то мне удастся расположить её cебе, а быть может, даже больше… - мужчина сделал многозначительную паузу. - Никто не позаботится о твоей дочери лучше, чем я, дорогой мой друг.

   Ламбела будто ударили под дых. На миг вспыхнувший безудержный гнев парализовал сознание владельца компании. В ушах создался эффект вакуума, у лекса было ощущение, что он оглох. Секунды безбожно растянулись. В лёгких кончался кислород, а Алекс всё буравил собеседника убийственным взглядом.

   Миневичу показалось,что он просчитался, что Алекса куда больше заботит судьба его дочери, чем бизнес, но… Ламбел шумно выдохнул, опустился в кресло и, откинувшись, стал постукивать пальцами левой руки по массивному столу.

   Первой реакцией на предложение партнёра была ярость. В своём сознании мужчина видел, как его руки сжимают шею еврея, как хрустят позвонки,и жизнь медленно покидает бегающие глаза наглеца, но затем его внимание привлекла тень, мелькнувшая в чуть приоткрытой двери. Обычно секретарь плотно закрывала дверь в кабинет шефа, но в этот раз, унося большое количество документов, лишь прикрыла её ногой. И та тень, как олицетворение демонов, которыми казались Ламбелу его неуправляемые сыновья, стала последней каплей, перетянувшей чашу весов в пользу предложения Миневича. Алекс будто очнулся и по–новому воззрился на Давида. Вот оно! Вот что поможет удалить Аглаю от братьев, спасёт её. Да, Миневич не лучшая кандидатура, но если юристы Ламбела постараются, то Давид будет сдувать с девочки пылинки, боясь потерять всё то, что может приобрести, женившись на ней. А уж если впоследствии Аглая решится на развод,то и он будет в её пользу. Обмануть еврея сложно, но ради дочери Ламбел сделает невозможное.

   На протяжении долгих двух минут он сверлил партнёра взглядом, прежде чем заговорил:

   - Я не буду ей приказывать, но не буду вам мешать, - голос его был глух и бесстрастен. – У тебя неделя, докажи ей и убеди меня в том, что тебе нужна она, а не её приданое.