Запрети любить

Вместе с Сержем я осталась на улице. Мне хотелось драйва, громких звуков, оглушительного сердцебиения. Хотелось выплеснуть эмоции, хотелось зажигать, хотелось наслаждаться движениями… И я, подчиняясь ритму, танцевала с Сержем, который двигался очень пластично, что не часто встречалось среди парней. У нас почти не было прикосновений, но мы хорошо чувствовали друг друга и много улыбались, наслаждаясь энергичной музыкой. Я выпила еще несколько бокалов коктейлей, которые казались необычной газировкой, и это раззадорило меня еще сильнее.

Игнат и Алекса тоже танцевали неподалеку. Сначала все выглядело очень прилично, однако девушка распалялась все сильнее и сильнее. Она извивалась всем телом, откидывала голову, крутила бедрами — надо признать, получалось у нее это соблазнительно. Игнат тоже хорошо двигался — он чувствовал музыку. И в какой-то момент я поймала себя на мысли, что просто пялюсь на то, как он танцует. Он снял пиджак, оставшись в одной рубашке, закатал рукава и расстегнул несколько верхних пуговиц. Если Алекса танцевала для него, то Игнат танцевал для себя. Он отлично ловил ритм и знал качовые движения. У него была какая-то особенная энергетика, которая буквально притягивала взгляд — не только мой, но и многих других девушек и женщин, которые находились на уличном танцполе. Иногда Игнат останавливался, перехватывал бокал на барной стойке неподалеку, пил, смеялся и возвращался на танцпол. И каждый раз Алекса, будто напоминая ему о себе, вилась вокруг, обнимала, клала его руки к себе на бедра.

Не знаю, как так вышло, что мы начали танцевать рядом — я с Сержем и Игнат с Алексой. Она будто бы изо всех пыталась показать, что танцует куда лучше, чем остальные. Ее движения становились все более откровенными. Алекса не просто двигалась в ритм музыке, она выгибала спину, терлась об Елецкого, провокационно раздвигая ноги — и это уже было на грани дозволенного. В каждом ее повороте и взмахе руки чувствовалась сексуальность. Она постоянно трогала Игната — словно свою собственность, и это раздражало меня.

Я не хотела отставать, и хотя мой танец был не таким откровенным, как у Алексы, но двигалась я свободно, даже расслаблено, и женственно. Да, я не училась танцам, не часто ходила по клубам, но танцевать обожала — дома, как многие девчонки, пока никто не видит, представляя, что снимаюсь в клипе или танцую на крутой вечеринке в группе гоу-гоу. В зависимости от музыки я то плавно вела плечами, взмахивала волосами, покачивала бедрами, то начинала вспоминать связки из обучающих видео и повторяла их, испытывая удовольствие от каждого движения и перестав чувствовать усталость в ногах.

Мы с Игнатом танцевали так близко, что изредка касались друг друга. И когда наши предплечья или бедра соприкасались, мне казалось, что по телу пробегает крошечная искра. Этих искр становилось все больше и больше, и я, двигаясь под зажигательные биты, отстраненно подумала, что еще немного — и во мне снова разгорится пожар желания. Хочу ли я этого? Страшно было признаться, что да, хочу.

Мы смотрели друг на друга с жадностью. Елецкий не отводил взгляда от моих губ, будто представлял, что целует их, а меня буквально преследовало настойчивое желание обнять его — прижаться своим разгоряченным от танцев телом к его телу. Ощутить биение сердца под рубашкой, почувствовать его запах, оставить влажный от губ след на его шее. Танцы и эти мысли ужасно возбуждали и мерзкий внутренний голос шептал, что я должна соблазнить Елецкого. Только для того, чтобы самой получить удовольствие — я будто бы точно знала, что это может у меня получиться.

Мне проще было обвинить во всем алкоголь, чем признаться себе, что Игнат мне нравится. Поэтому я остановилась — нашла в себе силы. Сказала Сержу, что хочу подышать воздухом и пошла к реке, на берегу которой стояли беседки. Мне нужно было остыть и прийти в себя. Выбросить из головы все неприличные мысли. Серж понял, что мне нужно одиночество, и не стал настаивать в своей компании.

Я спустилась к реке, от которой тянуло прохладой. Хотя внутри сейчас пылал такой жар, что никакая прохлада не способна была его потушить. Это место было умиротворенным. Воду серебрила луна, где-то в темно-черничном небе перемигивались звезды, высокая трава слегка шумела от ночного ветерка, где-то неподалеку раздавалась трель сверчков. Идеально для задушевных разговоров с другом или ночных поцелуев с любимым человеком. Даже для одиночества идеально. Я направилась к одной из беседок, но оказалось, что она не пуста — внутри находились те самые рыжеволосые сестры, их спутники и еще несколько ребят из местной золотой молодежи. Они курили кальян, хотя кто-то, как я заметила, при моем появлении спрятал со стола маленькие разноцветные бумажки, напоминающие марки, что меня несколько испугало.

Я и не собиралась присоединяться к компании — хотела развернуться и уйти, однако мне не дали.

— Эй, а мы думали, твоя мамаша будет помоложе, — сказал один из парней.