Запрети мне любить

Кортнев подошел ко мне, при всех легко поцеловал в губы. Ничего не екнуло. Ласка… Приятно. Но это не то, что целоваться с Мишей. Там ноги подкашиваются, мир исчезает, а тело плавится и томится…

Вечером мы договорились сходить в кино. Ну, а кто виноват Тигру? Миша лишь прислал сообщение и обещал сюрприз. Кто первый… того и тапки. Что-то я стала слишком уверенной и даже дерзкой.

Весь день я ловила на себе восхищенные взгляды парней и злые, недовольные взгляды бывших девушек Богдана.

– Вы слышали? – вошла в аудиторию со звонком Светка Ефимцева. Глаза горят, принесла очередную сплетню. Бросает на меня взгляд и поизносит: – Кортнева кто-то на стоянке избил…

Глава 17

Маша

– Кто избил?!

– Как?!

– Как он? – раздавалось со всех сторон.

– Не знаю, его на «скорой» увезли, – продолжала Светка пугать. – Говорят, какой-то спортсмен уложил его на асфальт одним ударом, – мое сердце пропускает удар. Он же «неприкасаемый». Все в университете знают, чей он сын. Не поздоровится тому, кто поднял на него руку.

– Кто такой тупой, что мажора тронул? – спрашивает староста группы.

– Он не тупой, он бессмертный, – вновь поднимается шум в аудитории. В это время входит преподаватель, но его никто не замечает.

– Говорят, что парень подъехал на байке, – мы с Жанкой как по команде опустились на стулья. – Слово за слово, и Кортнев получил удар в лицо.

«Неужели?.. Не может быть!»

Я вспоминаю брошенные Мишей слова о кулачном бое.

«Он не мог… Тигр не такой!»

– Ты тоже подумала, что это красавчик? – пихает Жанка в бок и тихо шепчет на ухо.

– Не знаю… он не мог, – машу головой.

– А если Кортнев умрет? – слова подруги заставляют сердце испуганно сжаться в груди. Становится действительно страшно. За полтора дня наших «отношений» я немного изменила о Богдане свое мнение. Он не так плох, как хотел казаться.

– Мне нужно в больницу, – в это время вошедший в аудиторию преподаватель обратил на себя внимание, потребовал прекратить разговоры. Студенты стали рассаживаться по своим местам.

Хватаю сумку, телефон и выхожу из аудитории. Ловлю на себе понимающие взгляды.

– Я с тобой, – догоняет меня Жанна в коридоре.

Мы задержались, выясняя, в какую больницу его доставили.

Она садится за руль своего автомобиля, я устраиваюсь рядом. Все мысли крутятся вокруг этой ситуации. Вспоминаю страшные случаи, о которых слышала от Егора, и очень надеюсь, что Богдана это не коснется, что с ним все будет хорошо.

– Знаешь, он мне даже стал нравиться, – произносит подруга. – Если это твой Тигр его уложил… – она смотрит на меня и заканчивает мысль, но уже другим тоном: – Я ему сама врежу.

Я не спрашиваю, что она хотела сказать. Мне вообще не хочется говорить.

Достаю телефон и пишу Мише. При Жанке мне не хочется с ним говорить. Вроде не верю, что это Тигр, а нервы на пределе, сомнения разрывают сердце. Еще слова подруги…

Я: Скажи мне, пожалуйста, что это не ты избил Богдана.

На глаза наворачиваются слезы. Я сильно зажмурилась, стараясь не разреветься. Мне страшно… Страшно за Кортнева. Страшно разочароваться в Мише.

Тигр мне перезванивает, я не спешу брать трубку.

– Подними, – громко произносит Жанна, выводя меня из ступора.

– Да.

– Маша, ты где? – я отмечаю, что голос Миши звучит спокойно, но это мне ни о чем не говорит.

– Едем в больницу. С Жанной.

– Дай мне адрес, я сейчас подъеду, – я не спорю, называю адрес.

– Скоро увидимся, – произносит Миша и заканчивает разговор. Не оправдывается, ничего не спрашивает. И мне становится стыдно. Ужасно стыдно, что я усомнилась. Спросила…

Если бы он был виноват, вряд ли бы захотел встретиться с родными Богдана. Там наверняка будет полиция… и, возможно, отец Тигра. Вот с ним бы мне не хотелось увидеться.

– Ты себя не накручивай раньше времени, может, с ним все хорошо. Нужно сначала узнать, – успокаивает Жанка.

Как и предполагали, к Богдану просто так не попасть. Но тут, у регистратуры в приемном покое, все равно было спокойнее. Можно дергать медсестер, и те вроде нехотя, но отвечали. Мы знали, что Кортневу сейчас делают томографию головного мозга, и он в сознании. Это немного обнадеживало.

Возле Богдана находились родные. Охрана оцепила все вокруг. Подъехало несколько экипажей полиции, но они ждали у входа, пока им разрешат поговорить с потерпевшим.

Миша…

Увидела, как он входит в здание. Сердце из-за на него сбивается с привычного ритма. Он был на работе. В строгом темно-синем костюме, белой рубашке и галстуке. Вряд ли он в таком виде сел на байк, но все равно гляжу через стеклянные двери и вижу знакомый внедорожник. Становится легче дышать. Сомнения рассеялись… но в то же время вновь подкрадывается стыд, что я в нем усомнилась, подумала, что он способен на такую низость.

– Как ваш друг? – спокойный голос, но мне кажется, Миша прячет истинные эмоции.

– К нему не пускают, – отвечает Жанка. – Все, что удалось нам узнать, Кортнева обследуют, и он в сознании.

Я мысленно умоляю ее не озвучивать свои подозрения.

Тигр оценил обстановку вокруг.