Запретная для Колдуна

– Стрельцова Алиса, восемнадцать лет, трижды была арестована за участие в незаконных забастовках. На сколько вы её старше?

«Леся… Лесечка, я не знаю, что делать…» – и бездонные светло-карие глаза, в которых застыли слёзы. Мы ведь совсем не были похожи. Ни по характеру, ни внешне…

Снова промолчала и еще сильнее опустила голову.

– Почему вы не приняли яд, Олеся? Ведь вас этому учили? Не сможешь сбежать – убей себя. Всё для правого дела… Или, может быть, вы думаете иначе?

Я вообще ничего не думала. Мне всегда было всё равно, кто такие маги и чем они занимаются. Я не чувствовала себя ущербной или обделённой, что родилась человеком. Мне, наоборот, это нравилось.

Это Алиска всегда мечтала изменить мир, а я лишь хотела жить.

«Спаси нас, Леся».

– Отведите меня в камеру, я всё равно ничего не скажу, – тихо ответила я и подняла голову, устало глядя на него.

Боль в затылке стала просто невыносимой, от неё перед глазами всё темнело.

– Ваша сестра уже дала показания.

Я пожала плечами.

– Уверяет, что совершенно ничего не знает о вашей выходке, что давно завязала с криминальным прошлым.

Мой взгляд не выражал ничего. Я ведь знала, что так будет, знала, на что шла.

А внутри что-то замирало от неправильности: «Знала ли? Хотела ли?»

– Отреклась от вас, – продолжал он, и каждое слово больно било, всё сильнее и сильнее увеличивая давление.

Как же хотелось вскочить и закричать. Было так мучительно, что я с трудом могла сидеть на месте.

Сердце зашлось от страха: может, это уже и есть пытка? Может, они уже сейчас проникают ко мне в мозг? Ломают блок? Я была рада, когда на пятнадцатилетие мама отвела нас к менталисту и нам поставили сильный блок. Но что он значит для Стражей?

– Мне всё равно, – безжизненным голосом ответила ему и вновь опустила голову, сжимая руки в кулаки.

– Олеся, вам плохо?

Сдерживаться больше нет сил.

– Прекратите, – прорычала я, с трудом шевеля губами.

– Что прекратить?

– Я всё равно ничего не скажу. Прекратите. Больно.

Сквозь гул в ушах слышала, как он быстро встал и подошёл ко мне. Его шаги громко отзывались в пустой комнате, буквально сводя с ума.

– Не надо, – простонала я, чувствуя, как прохладные руки опускаются на затылок.

Стало ещё холоднее, и дрожь контролировать просто не хватало сил. Меня трясло, а холод от рук Стража стал совсем невыносимым.

Я вскрикнула и задрожала, обхватив плечи руками, почти ослепнув от резкой боли в затылке.

– Игорь, что? – произнёс кто-то.

– Быстро Целителей. Быстро! – крикнули в ответ, его голос был знакомым, но я уже ничего не замечала, полностью сосредоточившись на боли.

А потом неожиданно всё кончилось, холод стал отступать, и я потеряла сознание.

«Она отреклась от вас…»

«Спаси нас, Леся…»

«Она ничего не знает о вашем походе… Отреклась от вас…»

«Я не знаю… спаси…»

Я отказалась. Сказала нет, назвала сестру сумасшедшей и посоветовала в следующий раз включать мозг, а не думать пятой точкой.

Алиска спорить не стала, хотя я была готова к очередному взрыву со швырянием предметов и криками. Сестра никогда не умела держать себя в руках и не пыталась. Мне кажется, ей всегда доставляло удовольствие кричать и пытаться вывести меня из себя. Но тогда она вдруг вся сникла, вернулась на свой диванчик и легла, повернувшись ко мне спиной.

Я смотрела на её выступающие лопатки, на подергивающиеся плечи и чувствовала себя самым настоящим монстром.

Но я отказалась, сказала «нет»…

Я помню это.

Когда же я успела поменять мнение? Когда дошла до такого? Я помнила, как мы разговаривали, помнила, как пришла на эту вечеринку с чётко поставленной целью: выманить Разина и проклясть его. Но где промежуточный этап?

… Простое согласие, данное лишь для того, чтобы облегчить совесть: «Посмотри, Алис, я пыталась. Была на том празднике жизни и всё видела…»

Я была уверена, что сестра одумается, что это всего лишь её очередная шутка.

– Держи, – Алиса положила передо мной красивую прямоугольную карточку чёрного цвета с золотым тиснением.

– Что это? – я отложила в сторону ноутбук и взглянула на неё.

– Приглашение на вечеринку некоего Стаса Потапова. Он известный продюсер и устраивает сегодня вечером тусовку для избранных. Это твой пригласительный.

Как? Откуда? Но вместо этого я спросила о другом:

– Ты серьёзно?

– Ты же обещала попробовать. Вот сходишь и посмотришь, как живут маги, как они проводят свой досуг, – Алиска даже не пыталась скрыть презрение и гнев в голосе.

– Лис, ты же знаешь…

– Ты обещала, – с нажимом ответила она и поджала губы. – Может, хватит жить в розовом мире и считать единорогов? Наш мир жесток, и всему виной маги! Алчные порождения самой Тьмы, которым не место среди нормальных. А потом, хотя бы на секундочку представь, что будет, если внесут в Закон поправки Разина.

Спорить с ней было бесполезно. Сестра была уверена, что права только она и другого быть не может.

– Хорошо, – я взяла пригласительный. – Схожу. Один-единственный раз.

Наряжала меня Алиска. Именно в её запасах было найдено то платье из тонкого изумрудного шёлка, который идеально подходил под цвет наших светло-карих глаз.