Запретная любовь (сборник)

Развернулась и, цепляясь дрожащими руками за перекладины, стала карабкаться по лестнице. Обнаружила люк в потолке, ощупью нашла задвижку, рванула ее, потом затылком и плечами уперлась в дверцу. И та, к ее безумной радости, поддалась. Девушка откинула люк, чувствуя, как пальцы купаются в многолетнем мягком прахе, покрывающем пол чердака.

На чердаке, как ни странно, было светлее, чем в подъезде – наверху, под черными балками, мерцала тусклая лампочка… Пахло голубями, старой мебелью.

Только сейчас девушка поняла, что сама загнала себя в ловушку. Уж здесь киллер расправится с ней без всяких проблем! Она хотела закрыть люк, но задвижки со стороны чердака не оказалось. И забаррикадироваться невозможно – вокруг только старые плетеные кресла, ветхие этажерки – все такое легкое, ненадежное. Детская коляска, стул без сиденья…

Сдерживая рвущиеся из груди рыдания, девушка бросилась на другой конец чердака, между тем как люк за ее спиной скрипнул, открываясь во второй раз, и до ушей девушки донеслось глубокое, мерное дыхание ее преследователя.

И вот он уже тоже барахтается в нежной пыли, и вот он снова на ногах и топает вслед за своей жертвой…

Девушка прыгала по скрипучим доскам, инстинктивно отбрасывая попадающийся на ее пути хлам за спину, под ноги своему преследователю, пытаясь тем самым хоть на секунду задержать его. Она по-прежнему очень хотела жить.

Глазами девушка ощупывала мертвенную полутьму вокруг в поисках другого выхода, и когда все-таки увидела его – такой же люк в полу, – то снова возликовала безмерно и из последних сил рванула этот люк на себя.

Он не поддался!

Ужасная мысль мелькнула у нее в голове – а что, если и этот тоже запирается только снаружи?..

Она застонала и еще раз рванула люк на себя, мысленно обращаясь к Богу, еще к кому-то – кто до этой ночи хранил ее маленькую жизнь… И люк открылся. Мощное, ритмичное дыхание ее преследователя между тем уже слышалось рядом.

Девушка не спустилась, а скорее – рухнула вниз, задерживая свое падение только руками, которые продолжали инстинктивно цепляться за ступени железной стремянки, ведущей вниз. Еще одна перекладина. Один шаг – и вот она, ровная поверхность.

Девушка успела.

Вернее – она почти успела спуститься вниз с чердака на последний этаж соседнего подъезда. Почти – поскольку вслед за ней в подъездную полутьму потянулась сильная рука, и эта рука в жадном и нетерпеливом рывке успела ухватить девушку за воротник пальто.

Девушка повисла в сумрачном пространстве над полом. Она подняла голову вверх. Лицо мужчины было в полуметре от ее лица. Двое смотрели друг другу в глаза. Она – с мольбой, отчаянно, он – с холодным любопытством.

Это длилось пару секунд. Убийца не смог подтянуть жертву к себе. В этот раз не успел он – потому что девушка просто подняла руки и выскользнула из собственного пальто. Так ящерки отбрасывают хвост, не задумываясь ни на секунду.

…Она уже бежала вниз по ступеням, мимо новых молчаливых квартир, и с каждой ступенькой в ее душе росли ожесточенное упрямство и надежда. Это второе дыхание открылось у нее – теперь, когда она надеялась только на собственные силы.

Дверь второго подъезда выходила на широкую улицу – это хорошо, что не в тот глухой двор. От долгой погони бегунья покрылась испариной – и, выскакивая из подъезда, она ожидала, что холод пронзит ее всю, мокрая рубашка на теле заледенеет моментально.

Но осенняя промозглая сырость не ощущалась – только бодрящая свежесть, а с ней – возможность бежать легко и быстро.

Девушка не оглядывалась, она уже привыкла к тому, что в спину ей, не отставая, дышит опасность, ей достаточно было ловить за собой топот и мерное, глубокое дыхание преследователя, и машинально, на слух, определять расстояние, отделяющее их друг от друга.

Пейзаж постепенно менялся – фонари все реже попадались на ее пути, дома вокруг становились все более безликими и огромными. Окраина. Спальный район.

И опять, как назло, – ни одного прохожего. Неверные мужья уже давно вернулись домой, а собачникам еще рано выгуливать своих питомцев. Час безвременья…

Сейчас спасти девушку могла только быстрота ее ног. Два неуловимых движения – и туфли были отброшены в сторону.

Теперь она бежала босиком, каблуки не мешали ей, пальто не стесняло движений. Так маленькая юркая кошечка легко ускользает от груды мускулов – злобного бульдога.

Дыхание бегущего за ней человека становилось все тяжелее и громче – и теперь девушка позволяла себе останавливаться на несколько мгновений, чтобы отдышаться и осмотреться по сторонам. Внезапно она заметила, что черный ночной воздух становится прозрачнее, словно кто-то разбавляет его молоком. Неужели рассвет? А ей казалось, что прошло всего полчаса после убийства, свидетельницей которого она стала.

Город кончался – впереди сплошной неровной полосой растянулся лес. Уже не останавливаясь, девушка мчалась к нему – ей казалось, что по ковру мягких опавших листьев она сумеет убежать далеко-далеко и никто не найдет ее в лабиринте деревьев.