Запретная Магия

— Это слишком рискованно и может спровоцировать войну с Кандахаром, — сказал Билаф. — Но вообще-то, идея привлекательная.

— Надо бить прямо в сердце! — яростно заметил Тобиас. — Надлежит преподнести корсарам хороший урок и раз и навсегда положить конец их угрозам.

Билаф согласился со старшим сыном, одобрительно улыбнувшись, но заметил:

— Давай-ка не будем торопиться. Для начала — союз, чтобы обезопасить торговые пути; нельзя себя переоценивать.

— Конечно, — быстро согласился Тобиас. — Я говорю о будущем, когда наш союзный флот окрепнет.

— А ты что думаешь? — вежливо спросил Варент.

Каландрилл нахмурился, размышляя. Он не привык к тому, чтобы у него спрашивали мнение по таким вопросам; честно говоря, он с большим удовольствием смотрел бы сейчас на Надаму и поразмышлял бы, как с ней поговорить, но отец взглянул на него так, словно от его ответа многое зависит.

— По-моему, самая мудрая политика — это осторожность, — медленно произнес он. — Если мы ввяжемся в войну с Кандахаром, то слабейшей стороной окажемся именно мы. Союз наших городов настолько необычен, что начинать надо с объединенного флота. Посмотрим, что это нам даст, а уж потом можно будет думать и о таком честолюбивом плане, как прямое нападение.

— Осторожен, как всегда, — пробормотал Тобиас.

Но Каландриллу показалось, что впервые отец согласился с ним. Воодушевленный этим, он продолжал:

— Поначалу, без сомнения, не избежать трудностей. Кто будет командовать? Где взять деньги? Где строить корабли — на судоверфях Эрина или в наших собственных городах? Присоединится ли Эрин к нашему союзу?

— Эрин сохраняет нейтралитет, — сказал Билаф. — Они согласны строить суда, но не собираются посылать на них своих людей; они не намерены к нам присоединяться.

— Эрин в безопасности на севере, — недовольно пробормотал Тобиас. — Корсары так далеко по Узкому морю не забираются, а Эрин слишком труслив, чтобы драться вместе с нами.

— А зачем ему? — спросил Каландрилл. — Кандийские пираты не представляют для Эрина никакой угрозы.

— Но наш союз беспрецедентен, — согласился Варент.

Он повернулся к Билафу:

— У твоего сына — прекрасная голова. Из него получится прекрасный дипломат.

— Он станет священником, — невыразительно заметил Билаф, и Каландрилл тут же спустился с небес на землю. — Я объявлю об этом сегодня же вечером.

На лице Тобиаса заиграло довольное выражение, и сердце Каландрилла ушло в пятки. Его судьба была решена без него, и хотя это и не стало для него неожиданностью, но лишний раз убедило его в необходимости как можно быстрее сделать выбор. Чтобы успокоиться, он начал думать о Надаме: если она согласится выйти за него замуж, влияние семейства ден Эквинов может изменить его будущее.

— Это не так уж и страшно, — пробормотал Варент так, чтобы его слышал только Каландрилл. — Даже у священников есть время заниматься наукой.

Каландрилл тоскливо покачал головой.

— В Секке священникам отказано в такой привилегии. Их единственное занятие — служение Дере. А я хочу жениться.

— Вон на той прекрасной девушке? — спросил Варент, проследив за его взглядом.

— Если она этого захочет.

Альдаринский посол задумчиво кивнул.

— А твой отец об этом знает?

— Нет, — пробормотал Каландрилл, поворачиваясь к Варенту. — И я не хочу, чтобы он об этом узнал до тех пор, пока не получу от нее ответ. Ее семья очень влиятельна, они могут подействовать на отца и заставить его изменить решение.

— Так что ты убьешь двух зайцев сразу, — прошептал посол, улыбаясь. — Ничего не бойся, Каландрилл, от меня о твоем секрете не узнает никто.

— Если бы только она согласилась, — повторил он.

— Ты опасаешься, что она откажет? — задумчиво глядя на него, спросил Варент.

— У меня есть соперник.

Темные брови вопросительно поднялись. Каландрилл сказал:

— Мой брат.

Глаза Варента сузились, но улыбка еще играла на его устах. Каландрилл не обратил на это особого внимания, хотя ему показалось, что Варент не очень-то жалует Тобиаса.

— И что ты будешь делать, если она откажет?

Он едва не рассказал послу о предсказании Ребы. Что-то в нем внушало доверие, и Каландриллу показалось, что этот человек сможет ему помочь. А может, он и есть тот друг, о котором говорила Реба? Нет, слишком уж все это быстро, он еще и сам не знает, что выберет. И он сказал:

— Не знаю.

Варент задумчиво посмотрел на Каландрилла, собираясь что-то сказать, как вдруг к нему обратился Билаф. Каландрилл занялся трапезой, и на какое-то время о нем забыли, позволив ему погрузиться в свои собственные мысли, которые, как собака, преследующая собственный хвост, кружили вокруг Надамы.

Он почувствовал облегчение, когда ужин закончился, но тут Билаф поднялся, зал стих, и Каландрилл опять переполошился. Билафу не нужен был глашатай, чтобы заставить всех замолчать. Его рост и врожденное величие впечатляли.

— Сегодня мы договорились о заключении очень важных договоров, — объявил домм. — Беспрецедентных в истории Лиссе. Секка заключает союз с Альдарином для борьбы с кандийскими пиратами.

Раздался рев одобрения. Билаф жестом приказал всем замолчать.