Запретная магия

– Сидим здесь, – произнесла фрау Джора, она была насуплена. Увидев в глазах учениц немой вопрос, экономка добавила. – Выходить покамест не велено!

Капитан Ленар подвел жеребца к двери экипажа. Стянув перчатку, герр Джон постучал костяшкой пальца в стекло оконца.

– Фрейлейн! Фрау Джора! – позвал капитан наемников. – Выходите! Привал!

– Теперь можно? – с надеждой в голосе спросила Илвет.

Экономка недовольно поморщилась, но крыть было нечем.

– Раз велено, – сказала она, – то можно.

Девушки выпрыгнули из экипажа быстрей, чем оттуда могла бы вылететь стрела из разряженного арбалета. Ну, почти… Эван с упоением глотнула свежего воздуха и вместе с подругами шагнула на траву. В самом деле хотелось пробежаться по ней босиком или просто побежать, но негоже благовоспитанным девицам и ученицам самого арханта темной силы и декана оной школы скакать на лужайке, будто малолетним детям. Оглянувшись на экономку, Эван увидела ее осуждающий взор.

– Не разбредайтесь, лисоньки, – фрау Джора тоже спустилась.

Она еще хмурилась, однако чистый чуть прохладный воздух и возможность пройтись на своих двоих подействовали на настроение экономки наилучшим образом. Все-таки фрау Джора по натуре не была ворчливой и склочной женщиной. Но не признавать же поражение столь легко! Фрау Джора бросила на учениц укоряющий взор и с нарочитым осуждением покачала головой. Пусть все видят, что она недовольна!

Почувствовав вкус победы, фрау Джора почти успокоилась и направилась к экипажу, что предназначался для гардероба Калиссандры ди Каллис и также вез двух ее горничных.

Экономка думала обронить еще пару фразу, предназначенных для ушей трех девиц, да те позабыли о ней. Раз так, то фрау Джора тоже махнула на них рукой и последовала, наконец, по собственным необычайно важным делам. Как никак она старшая служанка в посольстве.

– Хорошо-то как! – сцепив пальцы в замок, Илвет вытянула вперед руки, и, запрокинув назад голову, подставила лицо солнечным лучам.

– Угу, – буркнула Тиамет, – прямо, как дома. Как будто опять на войне.

Эван удивленно посмотрела на нее. Пепельноволосая девица сложила руки на груди, закрывшись от окружающей благодати, и хмуро оглядывалась. Что на нее нашло?

– Не нравится мне это, – сказала Тиа.

– Ты о чем? – Илвет тоже заметила, что одна из ее подруг напряжена. – Что случилось?

– А вы не видите? – настала очень удивляться Тиамет. – Оглянитесь! Посмотрите на рыцарей и сержантов!

Эван и Илвет увидели, что охрана посольства спешилась. Воины окружили поезд цепью. Все при оружии и в доспехах. Кто-то косится по сторонам, кто-то переговаривается или ругает оруженосца, за то, что не спешит дать лошадям овца!

– Привал-то на час! Не более! Давай шустрей!

Не сказать, что рыцари и сержанты ожидают нападения с минуты на минуту, но они чего-то ждут, и это нечто определенно представляет опасность для декана темных, трех учениц и слуг. С сегодняшнего утра меры предосторожности повышены, Эван восприняла это буднично. Илвет тоже не придала им особого внимания – в королевском дворце и не такое, поди, видала. Но отчего столь сумрачна Тиамет?

– Не нравится мне это, – повторила рослая девушка.

– Забудь! – отмахнулась Илвет. – Что с нами станется? Посмотри сколько рыцарей нас охраняет! Да еще их сержанты и оруженосцы! И люди капитана Ленара!

– Магию фрау Калиссандры не забудь, – добавила Эван. – Эта сила легко побьет сотню с лишним латников.

– Но от случайной стрелы не убережет! – Тиа продолжала нагнетать. – Вы не подумайте, я не сумасшедшая, но иногда ощущаю… Как это объяснить… Словно кто-то сдавливает сердце, и тоска такая, что хоть плачь, хоть вой на луну.

Улыбка сползла с лица Илвет. Легкомысленное настроение Эван тоже исчезло. Видно же, что Тиамет рассказывает о терзающем ее предчувствии совершенно серьезно. Если она и ошибается, то точно верит в то, о чем говорит.

– В карете не было заметно, что тебя что-то беспокоит, – заметила Илвет.

– Ничего не беспокоило, – ответила Тиамет, – а как сделала первый шаг по траве, так и нахлынула тоска.

Пепельноволосая девица с подозрением оглядела округу. Дорога в оба конца оставалась пуста, в роще тоже никого не видно и не слышно. Сотня закованных в железо рыцарей, сержантов и оруженосцев на своем месте. Считай, при посольстве маленькое войско, и не каждый лорд Кольца в силах дать такому отпор. Разорившийся барон Огюст ди Рокк, седовласый отец Эван, к примеру, был способен вывести в поле не больше десятка всадников, из которых полный доспех был только у него. Собственно, он был единственным рыцарем на все баронство, которое выставляло на ежегодный сбор лишь одно рыцарское копье. Но зато отец с гордостью заявлял, что его копье ажно из десяти конных. Милый отец… Эван скучала по нему.

– Может… – она не знала, что сказать. Приятные сердцу воспоминания мешали Эван, а надо придумать, как успокоить подругу.

– Может все ерунда, – докончила фразу Тиамет.

– Я вовсе не это хотела сказать! – воскликнула Эван.

– Ничего, – вздохнула Тиа, – я не обижаюсь. Мне бы самой хотелось, чтобы эти предчувствия оказались пустыми девичьими страхами… Я вам расскажу… Потом.