Запретная механика любви (СИ)

— Джона пытают, — сообщила Анна, когда экипаж покатил по улице, а возница затянул какую-то песню. — Пытаются пробраться в глубины его разума, но он молчит.

— Мне зачем об этом знать? — довольно резко оборвал ее Дерек. — Если я правильно понимаю, то ты свой выбор сделала. Ты ушла первой, слово я сдержал. Что-то еще?

Вот теперь он начал злиться по-настоящему. Во взгляде Анны появился влажный блеск, и Дерек подумал, что страшно устал. Нет, с ведьмами все намного проще.

— Что же делать? — глухо спросила Анна. — Если они и правда убьют арниэлей, то… как же мне тогда с этим жить?

Нет, она была неисправима. Всегда говорила и думала только о себе. Дерек усмехнулся.

— Убеди Джона сдать базу Гейба Коннора. Это единственное, что можно сделать.

Анна всхлипнула. Руки в тонких темных перчатках поднялись было и снова упали на колени. Она сейчас сама была, как кукла — несчастная, почти сломанная кукла.

— Он обещал отцу, что сохранит ее. Он не выдаст.

— А Эвгар не отстанет! — взорвался Дерек. — Что важнее для твоего Джона: сдержать слово или погубить всех арниэлей? Или королевство разрушить до основания?

Анна вздохнула, и Дерек понял, что знает ответ.

— Тогда арниэлей больше не будет, — произнес он и подумал, что страшно устал. — И людей, которые с ними связались, тоже. А как ты с этим будешь жить… Я не знаю. Но люди живут и не с такими бедами.

Джон не выйдет из допросной принца Эвгара, это было ясно, как день. Он не вышел бы, даже если б ничего не скрывал и активно сотрудничал со следствием. Дерек искренне сомневался в том, что Ноа Б-шестнадцать и дальше работает проводником.

Нет, арниэлей будут убирать. Потихоньку, постепенно, выхватывая то одного, то другого. Он понял это, когда сегодня смотрел в лицо Эвгара и видел там только тьму, в которой закручивались алые вихри.

И Анна это тоже поняла. Она откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза и едва слышно сказала:

— Не оставляй меня сегодня. Пожалуйста.

Глава 9

Теперь Дерек жил в Карнабере — когда экипаж остановился возле белоснежного трехэтажного дома, построенного еще при короле Марке, то Анна подумала, что ее спутник наконец-то добился своего. Классическая архитектура так и сочилась властью и роскошью, мраморная облицовка стен сверкала снежной чистотой, вечнозеленые кусты бранника в изящных горшках у входа были идеально подстрижены, швейцар, который с поклоном открыл перед ними двери, мог соперничать с каким-нибудь генералом по важности.

Принц Эвгар хорошо платил тем, кто на него работал. Должно быть, витая мраморная лестница, античные статуи в холле и сверкающая позолота на люстрах стоили того, чтобы отдать Джона.

Впрочем, Дерек лишь делал свою работу. Ему одинаково безразличны были и Джон, и Анна.

— Здесь красиво, — небрежно сказала Анна. Дерек лишь кивнул. Маленький лифт поднял их на второй этаж, с мелодичным звоном распахнул двери перед квартирой с изящным завитком номера. Когда внутри вспыхнули лампы на артефактах, то Анна увидела примерно то, что и ожидала: дорогую мебель, ковры, картины, все это в очень светлых воздушных тонах, все это стоит, как весь квартал святого Сонти. Дерек прошел мимо коробок с книгами и объяснил:

— Я еще ничего не разбирал.

— Тебе здесь нравится? — спросила Анна. Кресла с шелковой обивкой были почти такими же, как у нее в гостиной, и, усаживаясь, она вспомнила, как совсем недавно и бесконечно давно Дерек предложил ей выйти за него замуж.

“Он единственный, кто хоть сколько-то дорожит тобой, — у внутреннего голоса были интонации принца Эвгара. — И он единственный, кто сможет спасти арниэлей. Веди себя правильно”.

— Нравится, — ответил Дерек, устало сел напротив, и Анна вдруг подумала, что он устал. Бесконечно устал от всего этого. — Хорошее место, приличные люди.

— Я тоже вернулась домой. Мне отдали наследство.

— Поздравляю. Теперь ты выгодная партия.

— Я об этом не думаю, — призналась Анна и торопливо продолжала, словно боялась, что ее перебьют: — Дерек, я понимаю, что ты не мог нас отпустить. Но то, что Джона везут на пытки, что его везешь именно ты, было для меня невыносимо. Пойми, я… — она замялась, подбирая слова. — Я не считаю тебя врагом. Ты единственный человек, который мне дорог. Но тогда меня словно парализовало. Я не могла смотреть на тебя без боли. Прости.

Дерек вздохнул. Анне вдруг подумалось, что в доме Кастерли они были намного ближе, чем сейчас. А еще — что она причиняет боль тому, от кого видела только хорошее. И это тоже было невыносимо.

Она смогла лишь повторить:

— Прости меня.

— Мне не за что тебя прощать, — негромко ответил Дерек, задумчиво водя пальцем по кольцу, которое Анна ему подарила. — На твоем месте я бы чувствовал примерно то же самое.

Анне казалось, что она слышит морозный звон, текущий с улицы. Или это что-то звенело в ее душе?

— Если твое предложение еще в силе, то я согласна, — прошептала Анна — на мгновение ей почудилось, что прямо под ногами разверзлась ледяная бездна, и она балансирует на самом краешке, стараясь не сорваться вниз.