Запретная ночь с боссом

Поэтому плотно закрой рот, подотри сопли и езжай домой, к жене. А Полину в понедельник попроси с должности. И все. С глаз долой, из сердца вон. Черт с ней, с кошкой. Пусть гуляет сама по себе где хочет и с кем хочет.

Злюсь на нее до звезд перед глазами. А чего злюсь — сам не знаю. Только все сильнее на газ давлю как придурок.

Шесть тридцать я дома. В душ сходил в отеле, но одежду презирая свой мелочный страх сую в мешок с эмблемой прачечной. Сжечь бы все надо, а не просто почистить.

Наверное надо завалиться спать. Лиза вчера осталась у друзей за городом, отдыхает. Во сколько приедет понятия не имею, может и всю субботу там проторчит.

Но только зайдя в спальню, поглядев на нашу супружескую кровать, где Лиза столько ночей у меня под боком проспала, я как от приведения пячусь вон.

Так, возьми себя в руки, Андрей. Соберись, мать твою. Ну изменил, ну бывает. Тоже мне событие. Да большая часть мужиков изменяет женам. Просто ты такой дурак, так долго тянул, что теперь это кажется чем-то страсть каким важным.

Иду на кухню варю кофе. Мне кажется что от меня пахнет Полей. Ее запах въелся в меня. Или это просто глюки?

Блять, Громов, как же ты так влип, а?

Рассчитаю в понедельник. Она все еще на испытательном. И пока. И точка.

Говорю себе и сам не верю. Ни хрена ведь не рассчитаю. И не отпущу. Влип я. Влюбился я в нее.

Бляяять….

Сижу сжав голову руками за столом на кухне, когда в двери поворачивается ключ. Принимаю невозмутимый вид, а сердце так и грохочет в груди.

«Изменник… предатель…»

— Ой, привет котик. А ты чего так рано подскочил? — Лиза сгружает спортивную сумку с плеча и прыгает на одной ноге, стряхивая кроссовки. Смотрю на нее и задыхаюсь от нежности. Люблю ее, очень. И давно люблю. И вот эти руки ее с маникюром, и волосы перетравленные, и даже чертовы силиконовые сиськи. Люблю. Но… не так уже. Не так как надо любить жену.

— Привет, зая, — голос у меня хриплый, но может ведь быть со сна, так ведь. — Да вот… — и больше у меня слов нет.

— У меня депиляция в одиннадцать, вот я и примчалась, пока все не встало в пробки. Ну чего там твои листовки? Согласовали?

Листовки? Не понимаю о чем она. Ах, да! Работа!

— Да.

Вру. Просто не помню, согласовали мы там чего или нет. Помню Полю на столе переговорки. Помню ее голос, помню цвет кожи, запах.

Лиза подходит и нежно чмокает меня в макушку.

— Пошла в душ.

— Я тебе изменил.

Секунду висит тишина. Потом она тараторит дальше.

— У Ленки в ее доме такой бедлам, решила не сливать весь их бак на себя, а то мои волосы пока промоешь, пока оттеночным, пока маской. В общем, до дома дотерпела. Приготовь чего-нибудь поесть, ладно котик? Я мигом.

Хлопает дверь ванны и я остаюсь один. Пару минут шумит вода, звенят кольца на занавеске. Потом спектакль прекращается. Дверь открывается, и Лиза в маечке подходит и, не глядя на меня, останавливается у стола.

— Что ты сказал? — голос у нее тоненький, дрожит. И я ненавижу себя в этот момент. Просто ненавижу. Удавил бы, суку.

— Прости.

Она держится стойко. Садится за стол и забирает мою кружку. Заглядывает внутрь.

— Кофе свари жене.

Встаю, достаю чашку, тыкаю в кнопку на машине.

Это дает нам еще пару минут.

— Спасибо, — Лиза на меня не смотрит. Наверное, умру, если посмотрит. Даже сейчас она меня бережет. — Мда, не так я планировала провести субботу, — улыбается. — Насколько все серьезно?

— Это было один раз.

— Сегодня?

— Да.

Она попивает кофе. Жду вопроса «кто эта шлюха?!», но его нет.

— Ясно. Хорошо. Вот что мы сделаем, — она глубоко вздыхает и выдыхает. — Ты сейчас соберешь вещи и уедешь. Мне все равно куда ты пойдешь, — сглатывает. — Видеть тебя не хочу. Илья будет меня представлять, так что себе адвоката ищи сам.

Илья Берский наш «семейный» адвокат. У меня от ужаса шевелятся волоски на руках.

— Лиза… — повисшее в воздухе слово «развод» пугает меня до чертиков. Просто парализует. — Ну о чем ты говоришь. Это было один раз и… больше не повториться. Никогда.

Она, наконец, смотрит на меня и я вспоминаю, почему женился на этой девушке. Из всех них, кого я потрахивал в молодости эта одна могла вот так на меня посмотреть — без страха, раболепия, заискивания. Как равная на равного. Она действительно могла быть моей спутницей до конца моих дней. И я все просрал.

— Громов, — говорит с насмешкой. — Ты считаешь, что можешь сообщить мне, что трахаешься на стороне и я просто это проглочу и буду дальше твоей милой женушкой? А давай-ка по-другому, дорогой. Я тебя обдеру, сраный ты хер. Забыл на кого недвижимость оформлял? На мою маму дорогую. Так что пошел собирать вещи и выметайся отсюда на все четыре стороны.

Она салютует мне чашкой и улыбается. Но я не верю.

— Только раз. Было всего один раз и я тебе не вру.

Лиза смеется и в голосе слышу слезы. Господи, за все платить приходится, но отчего же вот так больно.