Запретная принцесса

И если он действительно не хочет ее… то тогда он ей не нужен вообще.

Лина оттолкнула его — и он легко отпустил ее, потому что этого не ожидал. Опрокинувшись на спину, она рывками поплыла к ступенькам.

Взявшись за поручень, она приостановилась.

— Это была ошибка. Мы могли вылететь сегодня днем, как и планировали. В Нью-Йорке я встретилась бы со своим отцом.

Маленькие острые стрелы кололи ее сердце, но она отказывалась поддаваться боли, как было восемь лет назад. По крайней мере, в этот раз Себастиан ей не лгал. Она лгала самой себе.

И, если рассудить, не то же самое произошло с ней, когда ей было девятнадцать лет? Лине хотелось верить, что он сейчас чувствует то же, что тогда чувствовала она. Он предал ее дружбу, но не предал ее любовь. И теперь она поступает точно также.

А она не хочет снова это испытать. Даже ради сексуального раскрепощения.

— Черт возьми, о чем ты говоришь? — требовательно произнес Себастиан. — И куда ты, к дьяволу, собираешься?

— Я иду в свою комнату… Одеться и собрать вещи.

— В чем дело?! — громко воскликнул он. — Почему?

— Я не хочу заключать с тобой никаких сделок насчет секса.

— Но несколько минут назад ты говорила совсем другое.

— Я… — она попытается объяснить ему, ведь гордость не позволит ей поступить иначе, — я думала, что ты хочешь меня.

— Я хочу тебя, черт возьми.

— Ты заметил, что много ругаешься, когда сильно волнуешься?

— Тысяча чертей, какая разница?

— Хм… никакой. Я просто отметила это, вот и все.

— Не пытайся уйти от разговора. Ты обещала мне райское блаженство, а теперь хочешь сбежать, оставив меня корчиться в муках в аду. Ты испугалась, принцесса? Я сказал, что не причиню тебе боли.

— Нет. Дело не в этом. — Она все еще хотела его. Ее тело буквально ломило от желания снова очутиться в его руках, но…

— Тогда в чем дело? — глаза его угрожающе сощурились. — Это месть за то, что произошло восемь лет назад?

— Нет! Конечно, нет.

— Тогда почему ты там, а я — здесь? — Тело его напряглось, готовясь к рывку. — К черту все. — И он стремительно поплыл к ней.

Она успела сделать всего лишь шаг, но он уже был возле нее.

Крепко обхватив ее за талию, Себастиан прижал ее к себе и резко опустился вместе с нею в воду. Когда они вынырнули на поверхность, он сказал:

— А теперь объясняй. Только используй минимум слов и короткие предложения. Иначе я не пойму.

О, он, кажется, не на шутку психанул и страшно разозлился — она никогда не видела его таким. И все-таки он держал ее очень бережно: она не чувствовала никакого страха перед ним.

— Я собираюсь лететь в Нью-Йорк… и тебе не надо заниматься со мной сексом, чтобы получить мое согласие на это.

— А если я хочу заниматься с тобой любовью без всяких условий?

— Но ведь ты не хочешь. Ты только что сказал, что ласкаешь меня потому, что я тебя к этому принудила.

— Я также сказал, что ни одну женщину не хотел так, как тебя.

— Но ты так же хотел меня восемь лет назад. И ты не трогал меня, потому что я не заставляла тебя делать это.

— Лина!

— Что? Ты так сказал.

— Я знаю, что я сказал.

— Так, значит… хм… ты можешь меня отпустить. — Она не произнесла «пожалуйста», но хотела произнести. Ей надо уйти от него прежде, чем она станет умолять его заняться с ней любовью.

И в конечном счете возненавидит себя. Он прижался к ней лбом и вздохнул, и этот звук болью отозвался в ее сердце.

— Нет, малыш, я не могу.

— Ты не можешь меня отпустить?

— Нет.

— Почему?

— Потому что мне надо заняться с тобой любовью. Сейчас же.

— Но ты сказал…

— Я все помню, — прервал он ее. — Я был достаточно силен восемь лет назад, чтобы прерваться и уйти, без окончания того, что началось между нами. Возможно, и сегодня у меня для этого достаточно сил. Мы еще зашли не так далеко, чтобы не суметь остановиться… если ты действительно хочешь этого.

Она откинула голову назад, чтобы увидеть его глаза.

— Значит, сейчас речь идет не о сделке. Ты хочешь меня? Даже если знаешь, что я вернусь в Нью-Йорк без всяких условий?

— Да.

— И ты даешь мне три дня?

— Я дал бы тебе целую неделю, но думаю, нам безопаснее придерживаться первоначального плана.

Лина не стала спрашивать его, что он имеет в виду под словом «безопаснее». Она и так уже поняла. Чем дольше они будут оставаться вместе, тем сильнее будет становиться их жажда…

И это было не только сексуальное влечение, которое, признавалась она, будоражило ее последние годы. Это было нечто большее — глубокое душевное чувство, которое она не испытывала ни к одному мужчине. Их соединение было чем-то особенным, и Лина понимала, что никого никогда не сможет полюбить так, как Себастиана.

— Значит, три дня.

— Да, принцесса.

Он поцеловал ее, и преграда между ними рухнула.

Их обнаженные тела сплелись в воде. Лина волнообразно изгибалась, прижимаясь к нему, испытывая необыкновенное наслаждение. Его руки ласкали ее тело, разжигая в нем огонь.

Она не понимала, куда они двигаются, пока не почувствовала на своей коже холодный поток лившейся сверху воды. Они оказались во внутреннем дворе, куда выходила часть бассейна.