Запретная Родина (СИ)

– Сейчас станет холодно, но не бойся, – сказал Алеард. – Можешь не задерживать дыхание.

– А снизу не рухнет? – спросила я, опасливо косясь на горелые доски.

– Нет. Ничего не разрушится, пока мы здесь.

Нас охватила странная склизкая пелена. Совершенно ледяной воздух, такой бывает при тридцатиградусном морозе. У меня мгновенно отмерз нос, но остальное тело окутало приятное тепло. Возможно, потому что Алеард крепко прижимал меня к себе, а рядом с ним невозможно было замерзнуть.

Мы спустились вниз через люк, и я удивленно отметила, что дым расступается. Алеард смотрел вокруг медленным и спокойным взглядом – и пламя утихало, становилось сине-голубым, словно теряло свой изначальный заряд… Мы пробежали через пустынные, страшные огненные комнаты, и красноту пожара сменяла синева невиданного огня. Неужели Алеард управлял огнем? А если так, то как он делал это? С помощью дара, о котором говорил, или просто потому, что в нем самом жило пламя? В штабе не было никого. Хорошо, что Айман, как будто почувствовав неладное, расселил бродяг по квартирам.

Мы выбрались наружу, и к нам подбежал Ойло.

– Вы как?

– Всё нормально, – отозвался Алеард. – Дыши, малышка, дыши глубже.

Я привалилась к нему всем телом, и устало прикрыла глаза. Почему этот склизкий мороз так измотал меня?

– Ох я и осёл! Ну просто тупорылый болван! – вдруг рассердился Ойло. – Бежим, скорее! Я ошибся, неправильно истолковал своё видение. Айман в опасности! – воскликнул парень.

Ничего не уточняя, мы рванули обратно к машине, но там уже ждали невиданные гости. Алеард остановился первым, и задвинул меня за спину. Из-за его плеча я увидела нескольких человек и с ними того самого мужчину. Первого. Он был уже не в костюме, а в черных джинсах и черной рубашке. Совсем как Айман, только Арон был молодым и, наверное, красивым. Всё портило пренебрежительное выражение на его лице, и нездоровый блеск глаз, который бывает у безумных или гениев. Внутренности стиснуло странной мгновенной болью, перед глазами на секунду встала чернота.

– Ну, здравствуй, Феникс.

– Привет, Арон, – отозвался Алеард холодно. Неужели он был способен на подобное ледяное обращение?

Мужчина скривился.

– Ты прекрасно знаешь, что я не люблю это имя.

– Уж как назвали, – сказал Алеард. Из его голоса ушли эмоции. Так застывают на морозе слезы, так глядят в водные дали айсберги. Без ненависти или любви – отрешенным взглядом пустоты. – Твоих рук дело? – и он кивнул в сторону штаба.

– Умный старик Айман, – лениво протянул Первый. – Ему давно пора отойти от дел и сидеть где-нибудь возле печки, читая книгу.

– И кто займет его место? – спросил Ойло. – Ты, что ли?

В голосе трога ненависти не было, но чувствовалась угроза.

– Могу и я занять. А может, Алеард захочет? – сказал Арон, усмехаясь уголками рта. Это ничуть не походило на ласковую улыбку Алеарда.

– Я не смогу делать то, что делает Айман, – ответил Алеард, – а ты тем более. Не хватит сил души.

– Твои помощники вряд ли знают, какой Айман на самом деле, – подал голос Ойло. – Ты не сказал им, что он обычный человек, посвятивший жизнь Промежутку и бродягам?

– Что скажете, друзья? – обернулся к своим людям Первый. – Побеседуем с Айманом-спасителем или лучше сразу перейдем к делу?

По рядам «темных» пронесся смех.

– Ладно тебе, Первый, – сказал какой-то мужчина. – Ещё время тратить на добросердечного старика. И на этих, – он кивнул в нашу сторону, – котяток.

– Фигня фигню притягивает, – заключил Ойло. – Пристегни их к своим штанам покрепче, Арон, а то пойдут кусать всех без разбору.

– Ты бы заткнулся, – злобно произнёс один из громил. – Сам шавка подзаборная!

– О, знакомые лица! – радостно отозвался Ойло. – Мы с тобой в прошлый раз не закончили. Как голова, варит? А то если хочешь добавки в котелок, я добавлю.

– Ладно, Алеард, – со смехом перебил их Первый. – Может, решим дело мирно?

– Это, – и мужчина кивнул в сторону штаба, – не мирное решение. Там могли погибнуть люди.

– Они все тебе чужие, в отличие от неё? – улыбнулся Арон, разглядывая меня. Впервые в жизни мне захотелось дать человеку пощечину за один-единственный прищур. – Азана ошиблась. Вы с Фрэйей не просто друзья. Жаль, жаль… Такой ценный кадр пропадет. Вижу, связывает вас чувство, а, значит, Фрэйа никогда не встанет на мою сторону.

– Пока что стороны не определены, – сказал Алеард. – Всё изменчиво, кроме того, в чем человек сам находит постоянство.

– Снова говоришь о любви, – вздохнул Первый. – Ты ведь не дурак, Алеард. Посетил сотни миров, даже в Пропасти побывал и выбрался, сохранив рассудок. Почему же веришь в чувства? В большинстве реальностей они – ничто. Семьи распадаются, детей бросают. О чем это говорит?