Запретная связь.

— Как можно убить любимого человека?! — в сердцах выкрикнула брюнетка.

— Тут еще компания фигурирует... — печально протянул мужчина и в этот

момент, Вудс вспоминает Костию Грин... Может она развелась все же с мужем?

— Костия Грин... — быстро проговорила она.

— Жена сенатора Грина? А она-то...

— Она любила Кларк и хотела развестись с мужем, может он что-то...

— Мы и их проверим, Лекса. Спасибо. Есть еще какие-то догадки?

Лекса устало и отрицательно замотала головой.

— Хорошо. Пойдем, я тебе дам во что переодеться и тебя давно уже ждет мать.

Ты подпишешь бумагу о не выезде. Пока мы не можем дать тебе полную

свободу, ты должна понимать это. И если вдруг, еще что-то вспомнишь... — Кейн

протянул визитку. — Позвони мне.

Зеленоглазая кивнула, забирая карточку.

При выходе из участка, ее встретила мать. Она выглядела не лучше, тоже

бессонная ночь сказалась...

— Лекса, милая, как ты? — тупой вопрос, но она же мать, которая в данный

момент исследовала тело дочери.

— Мам, хватит. Я в порядке, физически.

— Малышка...

Девушка прикрыла глаза, ей совсем сейчас не нужны были слезы и волнения

родителей.

— Отвези меня домой, к Тайлеру...

— Нет, мы поедем к нам... Папе, нужно все рассказать и...

— Мам! Не стоит ему, что либо рассказывать. Ты и так говорила, что накануне он

плохо себя чувствовал...

— Но мы же твои родители... — хотя женщина понимала, что дочь права. Да, она

точно повзрослела с этой мисс Гриффин. Хотя сейчас ее, как будто принуждали

выбирать между мужем и дочерью...

— Со мной будет все в порядке. Тем более Тайлер... Скорее всего вернется через

неделю. — вспомнила последний разговор с парнем, что мать идет на поправку, отец – поправился. — Мне нужно побыть одной... Если, что я приеду.

Конечно, разговаривая, что с полицейским, что с матерью, она практически

шептала. Каждое слово ей давалось тяжело и отдавало болью во всем теле, ее

трудно было описать, ибо кровоточил каждый орган в ее «бренном теле». Но

мать нужно было успокоить, что бы она сделала, как хотела младшая Вудс.

Блондинка смиренно согласилась.

Пока они ехали до дома Кемерона, Эбби осторожно спросила:

— Доченька, что это за кольцо? — все же в коробке было оно. Брюнетка коробку

так и не открывала.

148/201

— Кларк, сделала мне... — слезы вновь увлажнили ее лицо. Эбигейл все поняла, останавливаясь. Она сняла свою цепочку с шее и произнесла, думая, что так

облегчит боль единственной дочери.

— Давай, его повесим на твою шею, в память... — брюнетка вытащила коробку из

кармана, протягивая матери. Та сделала все сама. Зеленоглазая лишь

дотронулась рукой, когда кольцо было уже на ней, на цепочке и на шее.

Нужно ли было говорить, что оно было прекрасно? В той женщине, в той

Богине все было прекрасно, также, как и вещи, которые ее окружали.

Лекса вошла в квартиру и хотела замертво плюхнуться на кровать, как ее

неожиданно обняли, сильные, мужские руки прижали к себе.

— Крошка, я только вернулся. Я так рад тебя видеть, я так соскучился...

Примечание к части

Лекса, такой вышла к матери.

https://vk.com/photo-175833918_456241731

Кольцо.

https://vk.com/photo-175833918_456241732

149/201

34.

— Крошка, я только вернулся. Я так рад тебя видеть, я так соскучился...

— счастливо говорил Кемерон.

Лекса его даже не обняла, понимая, что не сможет побыть одна, сдохнуть

одна... Лучше бы поехала к родителям.

Спустя несколько минут молчания, парень отпустил девушку и посмотрел на

нее, замечая практически безжизненный внешний вид: тусклые, с

полоповшимися сосудами глаза, фиолетовые круги под ними и мешки, кожа

лица, как будто стала серой, и взволнованно спросил:

— Что случилось, Лекс? Ты так выглядишь...

Брюнетка прикрыла глаза, и почему все просто не могли ее оставить в покое?

Она проходила сейчас все семь кругов ада, но никто не понимал этого.

Девушка прошла через гостинную в комнату, при этом негромко отвечая:

— Кларк убили. Я провела всю ночь в полицейском участке... — Лекса залезла на

кровать, сгибая ноги, притягивая их и прижимая руками к животу.

Никто, наверное, и никогда не задумывался, что когда у человека что-то

болит, даже если это не живот, а душа, люди машинально ложаться в «позу

эмбриона», сворачиваются клубочком... Нет, конечно, это не облегчает боль, ни

физическую, ни душевную. Это, как невербальная просьба о помощи, кого-либо...

реального (человека) или нереального (Бога, мертвых, бессмертных душ и т.д.).

Студентка выла изнутри о такой помощи. Ибо сама она думала, что ни за что

не сможет пережить это. Боль в данный момент не была просто душевной, боль, казалась физической.

Такая поза показывает, что человек нуждается в защите, понимании, сочувствии или просто отгорождается от проблем окруждающего мира.

Вудс чувствовала все и сразу. Больше она не ощущала себя в безопасности, как в объятиях блондинки, ее никто не понимал и ей хотелось пропасть, исчезнуть... Хотелось туда, где сейчас Любовь всей ее жизни. Хотелось к Кларк.

И почему человек не может умереть одновременно со своим любимым человеком

и уйти в загробную жизнь вместе? Многие были бы рады этому...

— Что? Почему ты не позвонила? — возмущался тот и не мог понять, почему ее