Запретная связь.

понимаю, следующие ощущения были у меня во время комы. Я считаю, что это

было нечто большее: на самом деле я перешла за грань жизни и смерти...

Лекса приподняла голову, испуганно взглянув на лицо блондинки, которая

продолжала, но смотрела на пламя в камине.

— Это трудно описать. Я почувствовала, как я покинула своё тело, и мое

сознание расширилось, я была везде, в богоподобном состоянии, я могла видеть

своих близких и чувствовать присутствие других душ. Я видела маму и папу... Я

их простила, понимая на что они пошли в то время ради меня... Но от этого

лучше не стало... Их все равно нет рядом. Когда я вошла в это другое измерение, как мне опять же казалось, я почувствовала непреодолимое чувство любви и

мира. И тут я услышала, как ты зовешь меня... Может быть это все бред, моего

разыгравшегося сознания, но я отчетливо помню твой голос, ты называла мое

имя и говорила, что тебе нужно было ко мне. Я сразу же очнулась из комы, но не

увидела никого, кроме Беллами и не знала, кто эта чудесная девушка, что

пробудила меня ото «сна»...

— Кларк, это как сказка какая-то... — протянула брюнетка, понимая, что больше

бояться нечего.

— Возможно, хотя мне было впервые за долгое время страшно... Я была одна и

чувствовала пустоту внутри себя, как будто должен быть кто-то рядом, но это

нереально... Ведь я всегда была одна.

— Нет, Богиня моя, ты не одна. Я всегда была с тобой. Даже в тот день, когда ты

очнулась... Я чувствовала, что это ты, но Маркус меня переубедил.

— Богиня? — удивленно приподняла бровь блондинка. — А как же Дьяволица?

— Больше никакой Дьяволицы, я была не права, прости меня...

Девушка просила за все прощение: за свое первое и ошибочное впечатление

о белокурой, за своего бывшего...

Гриффин прочитала это по зеленым глазам брюнетки.

— Шшш... Ты не в чем не виновата, пойдем... — Кларк подала руку своему

цветочку, что бы та поднялась и повела ее наверх.

— Что мы тут делаем, Кларк? — задала логичный вопрос девушка, когда они

вошли в спальню белокурой. Было около шести часов вечера и рано еще было

194/201

ложиться спать.

— Исправляю вчерашние свои ошибки... — усмехнулась голубоглазая, стягивая с

девушки майку через голову.

— Я сама хочу исправить все свои ошибки, Кларк. — произнесла зеленоглазая, намекая, что полностью готова, что больше не стыдиться и нн робеет перед

занятием любовью с ней.

Голубоглазая опустила свои руки, давая зеленый свет цветочку, хотя имела

сильное, непреодолимое желание вцепиться руками, губами, зубами в эти

смуглые, небольшие груди, которые уже давно предстали перед ней. К слову, под майкой Лекса была голой.

Зеленоглазая распахнула халат женщины и легонько подтолкнула ткань, что

шелк сам плавно соскользнул с плечей и приземлился тихо на пол.

Она заметила три, небольших, округлых шрамика, которые находились вблизи

сердца. Девушка провела пальчиком по ним, а затем сменила его губами.

Оставляя по несколько нежных поцелуев на каждой телесной точке.

Гриффин сглатывает, ее дыхание учащается, но не совсем от возбуждения, а

нарастающей внутренней паники. Ну, да, такие эпизоды в жизни оставляют

необратимые последствия на эмоциональном уровне.

Брюнетка замечает это, ей по новой придеться научить Богиню доверять ей, но это не кажется уже таким страшным.

Она кладет всю руку на грудь, прикрывая шрамы от пуль и чувствует, как

колотится сердце голубоглазой.

Моя бедная Кларк...

Думает Лекса, понимая, что все что она пережила ничто, по сравнению с

клинической смертью и комой женщины. Та закрывает глаза, морщится от

неведомой боли, зеленоглазой мучительно это видеть.

Останови меня, Кларк!

Кричит ее подсознание, но белокурая ничего не делает, стоит и не

шевелиться.

Брюнетка принимает вторую попытку и опять оставляет свои нежные

поцелуи на теплой, сладко пахнущей коже.

Кларк стонет и неожиданно обнимает студентку, хватает одной рукой за шею

и резко придвигает ее. Пухлые губы в миг, оказываются возле жадных губ.

Девушки страстно целуются, запуская пальцы в волосы друг друга.

Ладонь Гриффин накрывает грудь напротив, пальцами сжимая сосок. И горла

девушки вырывается протяжной стон.

— Я хочу тебя. — шепчет женщина.

— Я знаю, я вся твоя, Кларк. Целиком и полностью.

Богиня вновь стонет и снова целует брюнетку, сейчас с неким трепетом.

Лекса отстегивает спереди бюстгальтер у белокурой и распахивает его, для ее

195/201

большего доступа к большим, желанным грудям.

Они падают на постель и блондинка все равно берет на себя активную роль, ложась на зеленоглазую сверху. Кларк утыкается своим лицом в чужую шею, целует, посасывает мягкую кожу, скользит носом по подбородку и вновь целует

студентку. Они так давно не целовали друг друга, поэтому не могут напиться

этими поцелуями. Язык белокурой хозяйничает во рту, а руки гладят смуглое

тело, упиваясь этими чувствами.

Ее губы движутся вниз, к груди, оставляя после себя дорожку из поцелуев.

Кларк берет губами сосок, сжимает и тянет его, сосок набухает, отзываясь на

восхитительные движения.

Лекса испускает стон, проводя небольшими ноготками по бледной спине, теперь, и блондинка сдавленно стонет.