Запретная. Ты всё равно будешь моей

Упускать эту крошку я уж точно не собираюсь. И ради этого даже готов извиниться за то, что руку ей потрогал, раз это так возмущает девчонку. Но потом…

Сначала всё-таки захожу в кабинет разбираться со своей ситуацией.

Выясняется, что к этому моменту мент уже узнал обо мне много чего — но, к счастью, приёмные и вправду не заявляли о моём побеге, так что по документам я типа их сын. Заявлять им обо мне тоже ни к чему, совершеннолетний уже. В общем, в итоге выслушиваю небольшую нудную лекцию на тему того, что не по той дорожке иду, а ведь студент хорошего вуза; а потом меня всё-таки отпускают, взяв штраф. Причём я думал, там больше потребуют. Походу, мент из честных, взятки не берёт.

В итоге меня отпускают быстрее, чем думал. А девчонка заходит почти одновременно с тем, как я выхожу. Нетерпеливо шагает, явно волнуясь. Даже не успеваю дать ей понять, что подожду.

Ну и ладно. Посижу тут просто, потом всё равно меня увидит, другого пути на выход тут нет. Вроде бы…

Откуда это волнение упустить девчонку?

И всё-таки интересно, как её сюда принесло. Для подающей заявление Юля слишком взвинчена. Хотя тут зависит от того, на кого подавать и по какой статье…

Подавляю болезненно сильное желание прислониться к той двери и послушать, что там происходит. Каждый имеет право на собственные тайны. Например, мне бы не хотелось, чтобы кто-то узнал, как приёмные меня избивали.

Не то чтобы я такой правильный и уважаю все чужие тайны… Но с Юлей хочется быть лучше. В чём бы она ни была замешана, я как чувствую, что эта девчонка из другого мира. Неиспорченного, светлого, милого какого-то. Не до приторности, а манящего.

В общем, в итоге заставляю себя уткнуться в телефон. Мысленно даю обещание, что завтра на свидании постараюсь узнать, в чём там дело у Юли. И помогу по возможности.

С этим решением время уже не так мучительно тянется. Звук открываемой двери даже застаёт врасплох. Но особенно выбивает то, что девчонка выходит не одна, а с тем самым ментом. Странно… Что-то совсем серьёзное?

Он закрывает кабинет на ключ, а я поднимаюсь к девчонке.

— Всё нормально? — негромко спрашиваю её, но она упорно избегает мой взгляд.

Не просто не смотрит, а вообще делает вид, будто меня тут нет и я не к ней обращаюсь. Запугали там её, что ли, не до меня теперь?

Не успеваю сориентироваться, что ещё сказать, потому что мент резко разворачивается и смеряет меня уничтожающим взглядом:

— Никогда в жизни моя дочь не будет общаться с таким, как ты, — каждое его слово звучит как удар, так же хлёстко, резко и жёстко. — Ты даже взгляда её не достоин.

— Дочь? — ошалело переспрашиваю, ведь как раз именно этого не ожидал настолько, что на остальные слова почти пофиг, как мимо пролетели.

Смотрю на Юлю почти безотрывно, и вот наконец наши взгляды встречаются. Вот только её холодный какой-то, отчуждённый до непривычности. Совсем не так она на меня смотрела совсем недавно. А теперь ещё и презрительно кривится, прежде чем взгляд отвести.

Не понимаю, что происходит. А эти двое уже обходят меня и синхронно к выходу движутся.

— Юль, — поддавшись порыву, окликаю, догоняю, вперёд вырываюсь, перед ней встаю. — Я всё равно буду ждать тебя завтра, — твёрдо обозначаю, на что она фыркает, а мент закипает.

Ответом меня не удостаивают — отец девчонки явно даёт какой-то знак своим коллегам, потому что меня вдруг берут под руки, грубо толкают, чуть ли не скручивают и тащат в сторону. Надеюсь, хоть не в тюрягу. Но даже понимая, что лучше не нарываться, немного сопротивляюсь поначалу, не сразу затихаю.

В итоге выбрасывают меня на улицу, обозначив, чтобы не совался куда не надо.

И, наверное, стоило бы тогда прислушаться.

Но меня упорно не отпускала эта ситуация и девчонка. Зачем она так мило общалась со мной, если я вызываю такое уж презрение? До визита к своему папаше Юля была очень даже отзывчивой. Я сразу сказал ей про гонки — что тогда он мог добавить такого, чтобы я стал настолько омерзителен?

Вариантов не особо много. У того мента на меня особо ничего не было, да и в кабинете говорил со мной скорее дружелюбно, про универ мой упомянул. А за спиной потом начал обрисовывать дочурке, какой я мудак? Странно, конечно, но даже если так — какие бы аргументы выдвинул? Гонки её не смутили. Получается, решающую роль сыграло то, что я из детдома был усыновлён какими-то придурками? Типа неблагополучный и с отсутствием перспектив?

Претит мысль, что девчонка так поверхностно судит. Причём ладно бы просто решила отстраниться — так ещё этот взгляд, как на ничтожество…

Но на следующий день я всё же заявляюсь в тот парк. Сам не понимаю, зачем. Бередит что-то, успокоиться не могу. Должен убедиться, что и вправду ловить нечего.

В итоге жду её там, как идиот. Стою у входа, на каждую девчонку смотрю чуть ли не в надежде дурацкой. Положение унизительнее некуда, но даже сознавая это, не сваливаю упорно.

И в итоге дожидаюсь. Спустя полчаса от назначенных двенадцати я действительно вижу Юлю.