Запретная зона

«Значит, Сотов — «живой материал», предназначавшийся для экспериментов? — строил догадки Петр, глядя то на шоссе перед собой, то в зеркальце заднего вида. — Но если так, то не он один — очевидно, была налажена целая система поставки смертников. В начале восьмидесятых по приговорам судов расстреливалась приблизительно тысяча приговоренных в год — по сто пятьдесят в каждой из специализированных тюрем. В Южанской, пожалуй, больше. Пусть половину из них вывозили. Как? Кем? Каким транспортом?.. Под каким предлогом?.. В лабораториях работают сотрудники, охрана, их нужно кормить, станции нуждаются в топливе, радиоактивных материалах — должна быть организация, которая занимается жизнеобеспечением зоны. Как поспешно исчезли Отаров и Реусс! Выходит, Сотов возник для них неожиданно? Убит Давыдов, Яковлев умер. Остались двое. И не прокуратуры они испугались — своих: те, кто стоит за всем этим, постараются убрать их во что бы то ни стало…»

Въехали в Москву. Ни нападения, ни слежки за «ЗИЛом» не было. Исполнитель роли простодушного Пьеро на сцене мирового театра не предполагал, что запущенная им машина работает на холостом ходу — информация, содержавшаяся в документах, давно переработана, и теперь она не нужна даже затем, чтобы выполнить последнюю функцию: обезопасить ее создателей.

Их уже не было на свете.

Часть третья Ледяное озеро

31

С северо-запада, со стороны Головинского кладбища, к Центру приближалась колонна трупов. Шли смиренно, не снимая с груди скрещенных рук, с открытыми тусклыми глазами, и свет неоновых реклам мерцал на лицах. С юго-запада на сближение с ними, рассредоточившись в шеренгу, шли трупы с Востряковского. Южные — с Покровского — двигались навстречу Преображенцам. Одетые в нарядные костюмы и платья, они отличались от серой толпы живых, бесцельно слонявшихся по городу, но те не обращали на них внимания — не реагировали даже на покинувших морги неодетых мертвецов. Наступающее утро стирало различия, окрашивая лики и одежды в одинаковую пасмурную серость.

Два города — омываемый водами «Жадного Ахеронта» и Москвой-рекой — воссоединялись…

Петр проснулся. Долго не мог сообразить, где находится, и, лишь увидев Туловище на портрете, вспомнил: проработав до половины пятого, решил заночевать на собственном столе. Поначалу не поверил, а поверив, не хотел признавать: была ночь с четверга на пятницу. Впрочем, вещие сны посещали его и в другие ночи, разве что до поездки в Пущино мертвецы не являлись в таких масштабах.

Двадцать восемь тысяч исчезновений в Москве с начала приватизации имели вполне объяснимую причину. Объяснение же природы живых трупов тем, что ИХ МОЗГ ИМ НЕ ПРИНАДЛЕЖИТ, не укладывалось в головах тех, кто еще не был его лишен.

По сути, речь шла об изобретении нового способа убийства: чтобы уничтожить человека, вовсе не нужно втыкать лезвие топора в его макушку — подчиненный воле и разуму другого, человек мертв, независимо от того, хуже или лучше выполняет он физические действия. Дело о возможном использовании психотронного оружия обретало все признаки преступления против человечества, с каждым микродвижением часовой стрелки приближавшегося к «Часу «X».

Имел ли к этому причастность Филонов? Может, он поплатился за свою посвященность в тайну мертвых?

Президент не забыл обещанного срока. Две недели Генеральный напоминал о нем то Киселеву, то Бокову, разговаривал вежливо — вплоть до вчерашнего дня. Вчера же разразилась буря с недвусмысленной для умеющих слышать установкой: не стоит, право же, гоняться за двумя зайцами. Судя по звонкам косвенно заинтересованных ходом следствия лиц, происшествие на Арбате больше всего обеспокоило журналистов и почему-то Главное управление охраны. Засвидетельствовала свое почтение Служба безопасности Президента, намекнула: готовы выразить соболезнование родным, близким и знакомым покойного депутата, а заодно и следователя, на сизифов труд которого, в принципе, наплевать. Не все ли равно, что шьет швец или жнет жнец: следователи — независимо от классности и ранга — винтики в механизме, время от времени подлежащие замене.

Не имевший родных и близких, следователь Швец с трудом, но все еще воздерживался от наплевательского отношения к своим обязанностям, к стране, которая по уровню преступности достигла мировых показателей, несмотря на то, что им самим и его коллегам за последний год было раскрыто 1 миллион 400 тысяч преступлений, а из 542 тысяч уголовных дел, направленных прокурорам с обвинительными заключениями, предъявлено…. 2 (две) тысячи обвинений; к стране, в которой уголовник с собачьей кличкой, 18 лет отсидевший за грабеж, кражу со взломом и участие в групповом изнасиловании, может быть членом Комитета по правам человека при Президенте. Следователь Швец понимал, что ведется большая игра, о которой писал Шекспир в конце шестнадцатого столетия. Впрочем, шекспировские трупы тоже навязывали живым свои программы.