Запретная

Комната была яркой, и именно её лазурно-синий цвет первым бросился в глаза. А потом уже кровать с белоснежными, слепящими простынями, лежащая на них рыжая девушка в расстёгнутом платье, в вырезе которого виднелись холмики груди, к которым жадно припал другой мужчина.

«Неправда. Не она! Не может быть!» – бесновалась сущность.

Правда.

Это была Олеся. Именно его Рыжик вздрагивала в чужих руках, закусывала губку и цеплялась за плечи мужчины, который ласкал и трогал её.

Убить… уничтожить, сломать, отобрать!

В тот момент он как никогда был близок к тому, чтобы утратить контроль над силой и сущностью.

Но в следующее мгновение Мудива схватила его за руку, игнорируя болезненные ожоги, оставшиеся после соприкосновения с мёртвой магией некроманта на её ладонях, и вытащила его прочь, назад в коридор.

– Не смей, – процедила оракул, быстро становясь между ним и аркой.

– Пусти.

– Я предупреждала и просила оставить девочку в покое. Но ты не слушал. Не тереби её, не мучай, Разин. Олеся только начинает новую жизнь. Без тебя. Но ты слишком упрям и самоуверен, чтобы слушать. Хотел убедиться во всём сам. Получилось?

– Ты…

Он был страшен в своём гневе – с потемневшим лицом, весь окружённый серыми клубами магии, с блестящими от гнева и боли глазами.

– Я лишь спасаю её. Делаю то, что не смог сделать ты, – каждое слово, произнесённое Мудивой, било по натянутым нервам. – А теперь уходи, Денис Разин, уходи и не мешай девочке жить. Она и так настрадалась.

Жажда крови и смерти сменилась болью и потрясением, из которых Разин не мог выбраться и по сей день, предпочитая казнить себя, ненавидеть весь мир и страдать от тоски.

– Хватит, – прошептал Денис сам себе, отгоняя воспоминания прочь, и сел на диване, который жалобно простонал под его весом. – Хватит.

Когда через час Лиза перенеслась в дом, чтобы разбудить, привести в чувство и промыть мозги младшему братцу, тот встречал её на кухне.

Чисто выбритый, с влажными после душа волосами, в элегантном костюме-тройке, мужчина пил кофе в столовой и просматривал новости на ноутбуке.

– Привет, – медленно произнесла женщина, замирая в дверях и внимательно осматривая непутёвого братца.

– Доброе утро, – поднимая на секунду взгляд от экрана монитора, откликнулся он и вновь поднёс кружку ко рту. – Кофе?

– Не откажусь, – подходя ближе, ответила Лиза. – Как дела?

– Хорошо. Просматриваю речь перед выступлением. Ты внесла изменения.

– Да, незначительные, – всё так же внимательно его осматривая, сказала ведьма и села на стул. – Там сноски и примечания.

– Я вижу. Получилось отлично. Глубже и понятнее.

– Ты в порядке?

– Да.

Она кивнула.

– Я рада. Ты испугал нас, Дэни.

– Прости. Этого больше не повторится, – совершенно спокойно и безэмоционально ответил тот. – Я был неправ, но осознал ошибки и сделал выводы.

– Какие?

Лизе не нравилось, каким тоном Денис это произнёс. Выбравшись из одной ямы, мужчина принялся методично вбивать себя в другую.

– Важные, – отрезал мужчина, на мгновение потеряв контроль, который тут же восстановил. – Новости видела?

– Что-то новенькое?

– Как сказать, – сухо улыбнулся Денис. – Но, судя по всему, к нашему совету радикалы очень хорошо подготовились. Покушения, минирование, взрывы, проклятья – причем не слабые, раз едва не погубили делегацию из Боливии – беспорядки, митинги, демонстрации и пикеты.

– Уже неделю. Стражи работают на износ, но их слишком мало.

– Финальная битва?

– Не знаю, – вздохнула Лиза. – Но мне это совсем не нравится.

Перенестись прямо в здание, где будет проводиться совет, было невозможно. Там и раньше принимались повышенные меры безопасности, а сейчас, в связи со столь важным собранием, вообще в несколько раз увеличились за счёт работы Стражей и людских служб. Поэтому пришлось сначала перенестись к Денису на работу. Именно там Лиза, осмотрев горы бумаг на столе, поинтересовалась, где пропадает его секретарша.

– Уволил, – буркнул Дэн неохотно.

– За что? – удивилась женщина. – Хорошая ведь девочка была.

– Хорошая.

Вот только не Олеся. И попытка подзарядится, находясь под алкоголем, успехом не увенчалась, а наоборот, еще больше разозлила. Не стоило действовать столь радикально, но колдун был слишком зол, голоден и взбешён, чтобы рационально мыслить, а девушка очень настойчива. А потом было уже поздно.

Сирена не стала расспрашивать и тянуть из брата правду.

Впереди их ждало нечто намного более важное.

Минуя толпы митингующих и дорожные пробки, под усиленной охраной и с кортежем добрались до здания высшего совета в Кремле. Денис проникся официозом и почувствовал себя почти президентом.

Людей было много, так много, что они казались бесконечным потоком расплывчатых лиц. Сколько из них настроены радикально и держат за пазухой проклятье или взрывное устройство? Разин чувствовал напряжение и опасность, которая холодком пробежала по позвоночнику и замерла в онемевших пальцах, судорожно вцепившихся в ручку двери тонированного и бронированного лимузина. Как будто толстые стёкла могли защитить их от смертоносных проклятий.