Запретная

Я с удовольствием запускала пальцы в его волосы, тянула и сжимала, наслаждаясь короткой властью над ним. Кусалась, царапалась и стонала в ответ, когда Дэн прикусывал чувствительную кожу на шее, ключице, когда жадно ласкал обнаженную грудь, вбирая чувствительный сосок.

– Да… да, да…

Сейчас я как никогда радовалась тому, что под легким кафтаном нет ничего, ни клочка ткани. Значит, получится быстрее, резче, чувствительнее.

От инициации у меня осталось так мало воспоминаний, всё сменила боль и новые способности. Но и сейчас я не могла сосредоточиться, полностью растворившись в ощущениях, которые дарили мне его губы, руки и само присутствие.

Тяжелое дыхание, едва слышные стоны и мои всхлипы, шорох падающей на пол одежды – это была самая чудесная музыка для меня, которая повышала возбуждение до невероятных высот.

– Леся, – шептал Денис, прижимая меня к твёрдой стене, сминая обнажённую ягодицу и заставляя обхватить его ногами за талию. – Я не могу… тьма… сейчас.

От соприкосновения обнаженной кожи у меня выбило дыхание.

Рука, проскользнувшая между нами, ласкающая лоно, проверяющая готовность, и я застонала, уже балансируя на грани наслаждения.

– Сейчас, Рыжик, сейчас.

Вторжение было быстрым, резким и сразу до упора.

Я вскрикнула от боли и восторга, не зная, чего было больше. Чувствовать его всего, полностью, до самого конца, принадлежать ему…

– Прости, – выдохнул он, толкаясь внутри.

Снова и снова. Медленно или наоборот резко.

Я уже перестала следить за движениями, главное было, какие чувства они вызывали.

Застонав, закрыла глаза и позволила телу самому двигаться навстречу толчкам, отвечая на каждый выпад, каждое резкое движение.

– Дэн, – жалобный стон, и я прикусила губу, пытаясь сдержать рвущиеся наружу крики, булькающие у самого горла.

Внутри всё пылало и горело. Жар был просто невыносимым, и напряжение выгибало тело. Я не знала, чего хочу больше: оттолкнуть его или прижаться. Умереть или выжить.

– Да, девочка моя… вот так… умничка, – едва различимый шепот у уха, и я отпустила контроль, позволив неизбежному случиться.

Крик, сорвавший голос, дрожь, что нереально контролировать, и невероятное наслаждение, описать которое невозможно.

А еще вкус, настоящий вкус истинной страсти. Вкус моего Дениса. Только моего. Аромат кедра и хвои, который окружил нас мягким облаком свежести и застыл на губах сладким зелёным яблоком и мятой.

Он до отказа наполнил пустой резерв, сводя сущность с ума.

Открыв глаза, я замерла, встретившись с серебром его взгляда.

А вокруг нас летали и кружили искры, освещая гостиную, как самый настоящий светильник или рождественская гирлянда. Это было волшебно и сказочно.

Может, именно поэтому я и прошептала:

– Люблю тебя.

-20-

Денис

«Ты спрашивал, почему я не нашла тебя. Почему не рассказала и не объяснила. Почему осталась в обители. Ответ прост. Я видела будущее и твою смерть. На Совете. От рук неизвестно убийцы. И пыталась узнать больше, но не смогла.

Знаю, что просьба остаться дома и никуда не ездить ничего не даст. У тебя есть обязательства, против которых ты не пойдешь. Но прошу тебя быть осторожнее. Не рискуй. Я не могу тебя потерять.

Мне надо вернуться к Мудиве, решить кое-какие вопросы.

Люблю тебя.

Твой Лисёнок».

Денис несколько раз перечитал записку, оставленную на тумбочке у кровати.

Они уснули лишь под утро, когда сил уже не было. А проснувшись через пару часов, мужчина неожиданно обнаружил, что ведьма ушла, оставив после себя лишь след на подушке и нежный, только ей присущий аромат.

За свою жизнь он не боялся. Сколько этих покушений было, и сколько еще будет. Он везучий, и будущее легко можно изменить, особенно теперь, когда у него появился смысл жить и бороться. Его больше волновала Олеся.

Найти, схватить и спрятать где-нибудь. По крайней мере, пока Совет не закончится. Он не мог ей рисковать.

– Значит, надо отправиться в обитель, – пробормотал Денис, складывая записку. – Тем более что мне есть, о чём поговорить с этой ведьмой.

Но не успел.

– Есть кто дома? – пропела Изабелл, входя в спальню и осматриваясь.

От внимательного взгляда тигрицы не укрылась смятая постель, сброшенное на пол покрывало, яркие магические искры и довольный блеск в глазах друга.

– Доброе, Белль, – поправляя запонки, ответил Разин и улыбнулся еще шире.

– Вижу, оно у тебя сегодня не просто доброе, а очень даже замечательное.

– С чего такие выводы?