Запретная

– Я так и думал, – Денис подошёл ближе и взял в руки одну из фотографий. Ту, на которой была изображена тоненькая светловолосая девушка. – Как там Женя?

– Нормально, – отбирая фотографию, ответил Туманов. – За тебя, дурака, волнуется, спрашивает, жив ли, здоров?

Разин кивнул и подошёл к окну, которое открывало вид на Красную площадь.

– Сколько вы уже вместе?

– Три года.

– Может, и женишься?

– Может, и женюсь, – резко ответил тот. – У меня с этим проблем нет. Я – Страж, Женя – человек. Обряд нам проводить не надо.

– И детей заведёте?

– А почему бы и нет. Мне уже тридцать три. Пора обзаводиться семейным гнёздышком. К чему эти вопросы, Денис? Тоже решил остепениться?

Денис проигнорировал вопрос и задал свой:

– И как тебе с ней живётся? Легко врёшь?

– Дэн, – предупреждающе рыкнул Страж, но колдуна было уже не остановить.

– Не пойму, чего ты упрямишься? От вас двоих при каждой встрече искры летят. Переспали бы, и дело с концом. Всем было бы легче. Остальные вынуждены чуть ли не на цыпочках ходить, когда вы сталкиваетесь, боясь послужить детонатором общего взрыва.

Лицо Стража исказилось от боли.

– Не терпится сравнить ощущения? – едко спросил он, поворачиваясь к другу.

Денис застыл, недоверчиво глядя на обычно невозмутимого и доброжелательного Игоря, словно видел в первый раз.

– Придурок, – тихо произнёс мужчина. – Знаешь, если бы я знал, что ты так болезненно отреагируешь на наши отношения с Белль, то…

– Я не реагирую. Мне вообще всё равно, с кем ты спишь и когда ты спишь. И количество её любовников тоже глубоко безразлично.

– Сам-то в это веришь?

Игорь вздрогнул, лицо вновь стало спокойным и равнодушным. Словно этого выпада не было.

– Я попрошу эту тему больше не поднимать.

– Отлично.

– Отлично!

– Буду молчать, – пообещал Денис, направляясь к двери. – Слова не скажу. Вот только сможешь ли ты убежать от себя?

Олеся

Утро знаменательного дня, когда меня должны были публично осудить за совершенное преступление, было самым обычным. Я даже не сильно волновалось, что уже было странно. Ведь знала, что поблажек не будет, но всё равно не ощущала волнения.

Я рано встала, приняла душ, переоделась, позавтракала и сделала небольшую разминку, размышляя о том, какой будет моя новая камера. А потом села на кровать и принялась ждать, когда за мной придут.

Разина поблизости не было. Я даже вздохнула с облегчением и улыбнулась. Правда, радость моя была недолгой.

Мы спустились в подземный гараж, где мне следовало сесть в специальную машину-грузовик. И я почти села.

«Стой!»

Я застыла у двери, чувствуя непонятный жар на руках и лице, и нерешительно оглянулась.

– Олеся? В чём дело? – увидев моё замешательство, подошёл ближе Туманов. – Ты плохо себя чувствуешь?

– Нет. То есть да… То есть… Мне обязательно сюда садиться?

– Так мы транспортируем в суд всех заключённых.

Я была так взволнована, что не среагировала на слово «заключённых».

– Понимаю, – я прикусила губу и снова огляделась. Эта машина внушала мне непонятный страх, природу которого я не понимала. – А вы где поедете?

– Наша машина будет следовать за твоей, – мужчина указал на одну из иномарок, которая стояла недалеко и была покрашена в цвета Стражей и имела отличительные знаки. – Всего будет кортеж из трёх машин. Грузовик посередине.

Его машина тревоги не вызывала. Можно было списать всё на нервы, но я знала, что это не так. Интуиция вопила, что мне нельзя садиться в грузовик, и я ей доверяла.

– А можно я с вами? – жалобно прошептала я.

Туманов удивился еще больше. Надо отдать ему должное, мужчина сразу понял, что это не просто прихоть и истерика перед судом.

– Олеся, ты ничего не хочешь мне рассказать?

Скрывать смысла не было.

– Я просто не хочу садиться в этот грузовик. У меня какое-то нехорошее предчувствие, – призналась ему и с тревогой принялась ждать реакции на столь бессмысленное заявление.

– Предчувствие, – вздохнул Туманов, рассеянно взъерошил тёмные волосы, осмотрел машину, потом меня, явно пытаясь придумать, как выйти из этой ситуации с наименьшими потерями. – Олеся, это против правил.

– Я понимаю. Но я не сбегу, правда. Пожалуйста…

– Я знаю, что не убежишь... Хорошо, – сдался мужчина и повернулся к другим Стражам. – Ребят, у нас небольшая перегруппировка. Стрельцова поедет со мной.

Я облегченно вздохнула и даже благодарно улыбнулась Туманову.

Перед тем как сесть на заднее кресло иномарки, я снова осмотрела грузовик, который продолжал видеться в мрачных красках, даже в ушах зазвенело от страха.

Предчувствие не обмануло… Эта грузовая машина была взорвана из гранатомёта, когда до здания суда оставалось чуть больше километра.

Сначала раздался резкий хлопок, потом яркий взрыв, и машина, как в замедленной съемке, встала на задние колёса и, объятая пламенем, с грохотом упала вниз. Водителю с трудом удалось затормозить и вильнуть в сторону, едва не врезавшись в припаркованные машины.

– Какого чёрта? – вскричал Туманов.