Запретное подчинение

— Я называю это работой в паре. По моему опыту, Винсент относится к типу «Б». У него есть хобби, его страсть — экстремальные развлечения. В действительности, он не знает, как управлять компанией, но ему везёт. Он президент компании и у него есть полная свобода действий, но он не любит загружать себя деталями и умеет делегировать полномочия на своих вице-президентов. Парень любит валять дурака и заниматься сёрфингом.

Я сомневалась в оценке Ричарда, но своё мнение оставила при себе. Винсент был заядлым сёрфером, который сконструировал дешёвую водонепроницаемую камеру, что позволило ему снимать свои достижения. Похоже, единственным новаторством было устройство, которое позволяло крепить камеру к доске для сёрфинга. Люди начали просить его сделать такие камеры и для них, и вот так, благодаря слухам, его бизнес стал успешным. Семь лет назад его компания «СэндВоркс» внедрилась в различные сферы бизнеса, связанные с экстремальными видами спорта — банджи-джампинг[3], прыжки с парашютом, альпинизм и тому подобное. Но, судя по фотографиям в интернете, на которых был изображён парень без рубашки и с доской для сёрфинга в руке, можно было подумать, что он пляжный бездельник.

Бездельник с татуировками и кубиками пресса.

Ричард продолжал говорить, пока мы переходили улицу:

— Эти ребята довольно предсказуемы. Все другие компании, соперничающие за его деньги, на бумаге выглядят одинаково. Они собираются говорить с ним об альфа-коэффициентах, дивидендах, хедж-фондах, и всё это будет проходить мимо его ушей. Мы хотим, чтобы наш подход выделялся. Проявляя интерес к тому, чем он увлечён, мы уже выигрываем половину битвы. Слушай, я уверен, что во время нашей встречи он будет в футболке, шортах и сандалиях.

Моя интуиция шла вразрез с тем, что говорил Ричард, но я не хотела с ним спорить. Наша стратегия уже была утверждена. К счастью, уверенность Ричарда помогла успокоить мучительное чувство сомнения в том, что мы всё ещё не готовы. Это походило на тест тревожности в колледже, вот только теперь на кону стояла потеря нескольких миллионов, а не зачётных баллов.

Когда мы добрались до пункта нашего назначения, я едва распознала башнеобразное сооружение, упоминающееся в наших документах.

— Это здание принадлежит Винсенту?

— Нет. Компания арендует несколько офисов на двадцать третьем этаже для малых операций в этом районе. Он же в основном приезжает сюда заниматься сёрфингом.

Прежде чем мы прошли сквозь вращающуюся дверь здания, я старательно растянула губы в улыбке. После проверки на входе мы доехали на лифте до нужного этажа, где секретарь проводила нас в офис.

— Просто постучите, — сказала она, прежде чем вернуться на своё место.

— Ты готова? — спросил меня Ричард, поднося руку к двери.

Вот оно. Я втянула побольше воздуха и посмотрела ему в глаза.

— Давай сделаем это.

Ричард постучал, и мы услышали отчётливый мужской голос, который велел нам зайти. Приподняв уголки губ, чтобы улыбка стала ещё шире, я последовала за Ричардом. Но моя улыбка увяла при виде человека, сидящего за столом.

Его уверенность и самообладание вкупе с мужественной утончённостью больше подходили модели, рекламирующей бельё «Кельвин Кляйн», чем президенту компании, входящей в ежегодный список пятьсот крупнейших компаний мира. В тот момент, когда я рассматривала роскошные карие глаза, чётко вылепленный нос, соблазнительно очерченные губы — его черты лица были словно высечены скульптором — на секунду мне даже показалось, что мы попали на фотосессию. Но сомнений быть не могло, перед нами сидел Винсент Соренсон во плоти. Часы, проведённые за разглядыванием его фотографий, так и не смогли подготовить меня к реальности. На последних фото, которые мне удалось найти, он был по пояс в воде и приближался к берегу, сияя сногсшибательной улыбкой, словно мифический бог секса, готовый забрать причитающиеся ему подношения. Не трудно было представить себе девственниц, с радостью готовых ему отдаться.

Но тот снимок был сделан несколько месяцев назад, и светло-каштановые волосы мужчины тогда были короче. За это время они отросли и теперь обрамляли его лицо, словно рама — картину в музее. Какое-то мгновение я могла думать только о том, какими будут мои ощущения, если я запущу свои пальцы в эти шелковистые пряди.

Мои шаги замедлились, дыхание стало прерывистым, когда мужчина грациозно встал и обогнул свой большой дубовый стол, с расчётливой осторожностью сокращая расстояние между нами. Пожав Ричарду руку, он остановился передо мной. Из-под сведённых в глубокой озадаченности бровей его глаза, проницательно оценивая, впились в мои. Я чувствовала себя странно уязвимой под тяжестью этого взгляда, словно меня раздели, и я стояла перед ним обнажённой.

Я уловила лёгкий аромат, от которого у меня во рту всё пересохло, а между бёдер всё заныло. Что это? Лосьон после бритья, его собственный запах? Как бы там ни было, пахло приятно.