Запретное целительство. Сеньорита Смерть (СИ)

— Неловко называть незнакомого мне сеньора по имени.

— Имени будет достаточно.

— И зачем вы здесь? — прямо спросил Нери.

— Лишь потому, что уважаемый маркиз плохо разбирается в целительском даре.

Значит, алертиец заподозрил, что его могут обмануть, и решил перестраховаться. Хотя возможно, это было только частью правды.

Кабриолет неторопливо тронулся, и Нери инстинктивно сжался.

— Не беспокойтесь, мы подвезем вас до дома, и ничего больше. Хотя я немного расстроен, что вы так долго избегали встречи со мной. Думали, я буду злиться из-за провала с Корбином Рихтером?

При упоминании грейдорца улыбка на лице Франка исчезла.

— Я говорил, что нужно делать всё самим, — пробормотал он на алертийском. — Я бы смог добраться до повелителя стихий.

— Ох, мой дорогой Франк, хоть вы и великолепны в устранении проблем, но нам было интересно, на что способен подопечный сеньора Нери. И он нас совсем не разочаровал, — маркиз восхищенно сверкнул бледно-голубыми глазами. — Жаль, что вы нас так и не представили. Может, измените свое решение?

Гиодеон крепко сжал зубы. Он не был готов отдать свою ученицу алертийцам. Те тут же вопьются в неё зубами. Ванда сама была ему нужна, как и та упрямая провинциалка, Рената Бьянки, о которой маркизу тоже не следовало знать.

— Нет. Мой человек сделал все что мог. К сожалению, грейдорец сейчас тщательно охраняется. Подобраться к нему второй раз будет сложнее.

— В этом и нет необходимости. Для нас важнее, чтобы церковный суд признал грейдорца опасным, а дожи увидели, что Фоскарини совсем не тот человек, которому можно вверить судьбу государства.

Дож Конте, имевший тесные связи с Грейдором, был весьма неудобной фигурой для Алерта.

— Если Фоскарини проиграет, Понтифик будет праздновать победу, — с горечью сказал он.

Маркиз сочувственно сжал руку мага.

— Недолго, сеньор Нери. Вы сами говорили, что здоровье Агастуса оставляет желать лучшего. Как только мы избавимся от угрозы в лице Фоскарини, нам больше не будет нужно заигрывать со Святым Престолом.

Гидеон нахмурился, но все же кивнул. Может, он поступал и неверно, но сейчас менять свое решение было поздно.

— Вы знаете, кто стоит за нападением на магов? — внезапно спросил целитель. — Все эти сектанты… Церковь поговаривает, что их кто-то настраивает против одаренных.

Тощий роанец с интересом покосился на маркиза, будто тоже ожидая от него ответа. Но тот только пожал плечами.

— Не имею ни малейшего понятия. Но разве это не играет на руку вам, сеньор Нери? Следуйте своему принципу — извлекайте выгоду из любой ситуации. — В этот момент кабриолет остановился. Маг было уже вышел, как маркиз решил задать последний вопрос. — За время вашей поездки в Меноде произошло что-нибудь, о чем мне стоит знать, сеньор Нери?

— Нет, — излишне торопливо сказал старый целитель.

Реакцию алертийца и его странного спутника он уже не увидел.

Рената Бьянки.

Жизнь в столице сама по себе суетливая и напряженная, а рядом с такими людьми как дож или северянин… Она и вовсе проносится с необыкновенной скоростью. Я и не заметила, как прошла неделя с нашего приезда, как настал день первого заседания по делу Корбина Рихтера. На котором я должна была присутствовать.

С меня уже взяли показания, как и с северянина, и все равно я волновалась. Возможно, мне придётся выступать. Что если мне будут задавать неудобные вопросы? Или если кто-нибудь обвинит меня в запретной магии?! Боже, там наверняка будут менталисты, и они всё поймут!

Успокоить мои страхи было не так-то и просто даже дону Фоскарини, который тратил свое драгоценное личное время, чтобы подготовить меня к возможным неожиданностям. Сам герцог о своей роли в предстоящем процессе загадочно умалчивал, видимо, готовя сюрприз.

При этом самого виновника всей шумихи я почти не видела. Подлец Корбин, вроде бы собиравшийся за мной всерьез ухаживать, просто обо мне забыл. Точнее, вёл себя как почти чужой человек — вежливо, но отстранено. Будто, стоило исчезнуть конкуренции в виде Джакомо, я ему стала не интересна. Невозможно даже было к нему подойти — он вечно был занят, или с другими людьми, так что большую часть времени я проводила в своей комнате за чтением, или занимаясь с мальчишками — преподавая биологию и грейдорский язык. Сеньор Кастено, гувернер Сандро, был удивительного терпения человек, но и оно постепенно заканчивалось — справиться с двоими, один из которых был избалованным сыном дожа, а другой будущим боевым магом, оказалось не так просто. На уроках часто присутствовала и сеньора Фоскарини, но совсем не ради из интереса к знаниям. Как мне шепнул гувернер, она просто боялась, что я, как маг, могу оказать дурное влияние на её сына. Но спасибо хоть ведьмой не обозвали…

Так что по-настоящему мы смогли поговорить с Корбином перед самым заседанием суда. Я стояла в холле дома, непривычно нарядная — как знатная дама, и нервно теребила перчатки. Рихтер спустился по лестнице, и пользуясь тем, что кроме дворецкого никого не было, быстро чмокнул меня в губы.

— Сеньор! — возмущенно прошипела я, покосившись на дворецкого. — Что это значит?!