Запретное влечение

Файер так редко повышала голос, что Фейн не нашелся, что ответить.

– Мы только что похоронили нашего дорогого отца. Как скоро твое безрассудство доведет до могилы и тебя? – потребовала она объяснений.

Фейн заморгал, увидев слезы у нее на щеках.

– О, прошу тебя, только не это, – в панике сказал он. Нижняя губа Файер предательски задрожала, и его сестра разрыдалась.

– О, черт побери, Файер…

Фейн притянул ее к себе и приласкал. Он умоляюще посмотрел на мать, но она сморкалась в платок. Фейн от отвращения закрыл глаза.

– Файер, прошу тебя! Броули меня убьет, если узнает, что я стал причиной твоих слез. Если ты ценишь мою жизнь, ты сейчас же прекратишь эти водопады.

Уткнувшись лицом в его плечо, Файер сначала чихнула, а потом захихикала.

Фейн в изумлении вздернул брови.

– Ты кричишь на меня за то, что я участвую в дуэлях, но мысль о том, что твой муженек может оторвать мне голову, приводит тебя в восторг, – поцеловав ее волосы, сказал он. – Понять женскую логику мне не по силам.

Файер отстранилась и засмеялась. Утирая слезы, она сказала.

– Нет, какой ты глупый. Я смеюсь не оттого, что мой муж может наказать тебя за мои слезы. Я вспомнила, что он очень волновался, как бы ты не сделал то же самое, когда, была, объявлена наша помолвка.

Герцогиня охнула, очевидно, вспоминая, как отреагировал ее муж на новость о том, что мистер Броули погубил их дочь. Сжимая мокрый платок в руках, она воскликнула:

– Тэм, прошу тебя, не говори, что ты напал с кулаками на мистера Броули.

– Нет, конечно, – ответил Фейн, не считая нужным признаваться, что у него; действительно была небольшая беседа с женихом сестры накануне объявления помолвки.

– Отец держал все под контролем.

– Под контролем? – рассмеялась герцогиня. Первый раз с момента приезда Фейн услышал смех своей матушки.

– Какой был вечер! Герцог сломал десяток дверей, пытаясь добраться до несчастного мистера Броули.

Фейн усмехнулся.

– А пианино? Если я правильно помню, оно тоже оказалось в списке.

Его отец был так зол, что отправил мистеру Броули счет за нанесенный ущерб. К счастью для всех, тот оплатил его без лишних разговоров.

Файер поправила брату галстук и встала. Забрав у матушки пустую чашку, она подошла к столику, чтобы наполнить ее снова.

– Как только папа получил возмещение ущерба, он очень положительно воспринял весть о нашей помолвке с Маккусом, – сказала Файер, не понимая, что она могла добиваться от мужчин чего угодно одной лишь улыбкой. Но ей незачем были об этом знать, иначе она стала бы несносной.

– О да, – бодро ответила герцогиня. – Я думаю, что Броули стал интересным дополнением к нашей маленькой семье.

Перепалка Фейна с сестрой немного отвлекла их матушку от темы беседы и подняла ей настроение. Если ему повезет, то она и не вспомнит, зачем вызывала его.

– Если уж мы заговорили о долгах… – сказала герцогиня, меняя тему.

Она улыбнулась и взяла из рук дочери чашку с чаем.

– Тэм, ты помнишь, что обещал сопровождать меня в случае необходимости?

Фейн прищурил зеленые глаза.

– Да, припоминаю.

Он дал это обещание сразу после того, как они с Холленсвотом безнадежно испортили портрет герцога, упав на него. Герцогиня была так расстроена, что Фейн готов был пообещать что угодно, лишь бы успокоить ее.

– Мне нужно, чтобы сегодня вечером ты поехал со мной, – поднося чашку к губам, заметила она не терпящим возражений тоном. Герцогиня бросила на Файер взгляд искоса, и та ответила ей высокомерной ухмылкой.

Фейн почувствовал ловушку с опозданием, но до того, как она захлопнулась. Дамы Карлайл разработали план, который спас бы его от неприятностей, хотя бы на один вечер, и фактически преуспели в этом. Никогда прежде он не будет одурачен женщиной, а тем более двумя.

Находясь под огромным впечатлением от пережитого, Фейн сдался без боя.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

На ужин к лорду Гатрею были приглашены всего около тридцати гостей. Виконту скоро исполнялось семьдесят, и большинство собравшихся были намного старше Килби. Однако среди приглашенных была некая миссис Дютой: ей было двадцать шесть, и она была почти ровесницей Килби. Высокая белокурая леди бросила на Килби всего один пренебрежительный взгляд и тут же вернулась к разговору с несколькими джентльменами, которых, похоже, знала.

Смирившись с тем, что сосед за столом был лет на сорок старше ее, Килби оставила Придди обсуждать политику с братом хозяина и его женой, а сама отправилась прогуляться. Гостиная переходила в музыкальную комнату, но Килби там не задержалась. Она очутилась в большом холле. В театре виконтесса предупредила Килби, что лорд Гатрей будет просить ее сыграть на пианино. Родители позаботились, чтобы Килби в совершенстве освоила игру на этом инструменте, поэтому она не беспокоилась о том, что заставит леди Квеннел краснеть за свою подопечную.

– Леди Килби, это вы, моя дорогая девочка? Она увидела на ступеньках лорда Ордиша.

– О милорд, добрый вечер, – учтиво вымолвила Килби. – Я не знала, что вы будете присутствовать на сегодняшнем празднике.

Граф выглядел немного обескураженным.