Запретное желание

Кон тяжело вдохнул и зарылся носом у меня в волосах. Несколько минут он ничего не говорил. Да я уже и так поняла, что это было личным. А кто я для них такая? Сама не знала. Все братья относились ко мне как к самому дорогому, что у них есть. Даже при друзьях. Но что насчет их мыслей? Что они на самом деле думали обо мне?

— В этом замешан твой народ, — прерывая мои мысли, ответил Вульф.

Ох... я даже не заметила, когда он вернулся. Вульф выглядел крайне удрученно. Глаза были красными, и я подозревала, что он плакал. Ком подступил к горлу.

— Поэтому они хотели моей смерти? Но ведь я даже не знаю, что произошло! — бросила с упреком.

Конечно, мне было очень жаль Вульфа. Кого бы он там не потерял и из-за чего, но ведь это не повод, что бы убивать каждую пуму, встречающуюся на их пути. Это было глупо.

— О, ну конечно! — ядовито рыкнул Сэм, — Неужели не слышала о войне, в которой...

— Клянусь, если ты не заткнешься, я вырву твою глотку! — предупреждающе гаркнул Вульф.

— Я не слышала о ней... — печально выпалила в ответ.

Стали закрадываться ужасные мысли. А ведь у меня не было настоящей матери. Могла ли она погибнуть в той войне? Из-за чего она вообще началась? Чем закончилась?

— Ну, конечно, ты о ней не слышала, малышка, — Кон поцеловал меня в макушку, не позволяя пасть духом. — Сэм, ей всего-то двадцать лет! — пытался меня оправдать Кон.

— И что? — тот с сомнением покосился на меня.

Заметив, как властно прижимал меня к себе Кон, хмыкнул. Но я успела увидеть в его глазах промелькнувшую печаль.

— Что, вот прям совсем никто ничего не говорил? — Сэм до сих пор сомневался в моих словах.

— Ты удивишься, но мне вообще никто ничего не рассказывал. Все, что я знаю о своем виде, а так же о вашем, лишь смогла случайно подслушать, — я все это говорила, как само собой разумеющееся. — Даже не знаю, сколько еще существуют разновидностей оборотней. Ведь наверняка мы не единственные...

Все мною постигалось методом проб и ошибок. Одного я так и не смогла добиться — высвободить пуму. Все остальное, что понадобилось мне в жизни, не сложно было понять. А уж то, что практически все считали меня лишенной обоняния и слуха, и вовсе помогло во многом разобраться. Конечно, я обладала этим всем не так отчетливо, как остальные, но все же.

— Прям, совсем-совсем ничего? — Сэм широко распахнул глаза и с шоком уставился на меня.

Пробежался оценивающим взглядом по моей фигуре еще раз, но на этот раз без похоти. Просто сканируя и оценивая. Я поежилась.

— Совсем, — я лишь развела руками.

— Тебя ведь воспитывала не родная мать? — вопрос Вульфа на секунду загнал меня в путик.

Но потом я вспомнила, как он точно описал Киру...

— Нет, — с грустью ответила и печально улыбнулась, — Может она погибла на той войне, о которой вы говорите, — следом добавила и выжидающе посмотрела Вульфу в глаза.

— Нет, малышка, не думаю... — неуверенно буркнул он и вздохнул.

— Думаю, с пузом драться неудобно, — хохотнул Сем, попытался разрядить обстановку, только у него это не вышло.

Все равно я не понимала, что произошло с моей матерью. А отец? О нем я тоже ничего не слышала. Ни разу. Если о маме я еще пару раз слышала короткий разговор мачехи, то об отце ровным счетом ничего. Но и то, что говорили про маму, заставляло сердечко замирать в неверии.

— Ты вообще хоть что-то знаешь о своих родителях? — вклинился в разговор Кон.

Он всегда предпочитал больше молчать и успокаивать меня. Я была так благодарна ему за это.

— О матери кое-что. Об отце вообще ничего, — Кон ласково погладил меня по спине.

— И что ты...

— Подожди, — жестко прервал брата Вульф. — Какого лешего твоя мачеха попрекала тебя едой?! — он так яростно выкрикнул, что я вздрогнула, точно от пощечины.

Господи, откуда ему это было известно? Не думаю, что со всей этой ненавистью к пумам он мог знать Киру. Но, все же, доля сомнения оставалась. Недоверие и страх овладели мною. Я затряслась. Стала мотать головой. О, нет! Если начну рассказывать, то дальше будет только хуже. Вульф вытрясет из меня всю правду, до последнего кусочка. А я не хотела позориться. Ведь по сути, возможно, была первым оборотнем, который не мог оборачиваться. Меня презирали за это. С момента совершеннолетия я каждый день ощущала себя бракованной.

— Давай так, — мягко начал говорить Вульф, обволакивая меня своей силой, — Ты рассказываешь все, что происходило с тобой на протяжении всего сознательного возраста, а взамен я расскажу тебе, из-за чего началась война.

Я призадумалась. Моя кошачья натура была чересчур любопытной, но могла ли я поступиться своими принципами, лишь ради этого?

— И ты расскажешь, кого потерял? — тихонечко добавила вопрос.

— Да, это тоже... — поколебавшись с секунду, ответил Вульф.

Глава 14

Вульф