Запретные чувства

Долго смотрю на имя Алекса на телефоне. Пару раз убирала телефон подальше, но сейчас вновь достала его. Резко беру в руки смартфон, пока не передумала окончательно, и нажимаю на значок вызова. В телефоне раздаются продолжительные гудки, как и в предыдущие разы. Откладываю телефон прочь и плюхаюсь на диван. Настроение паршивое, хочется снести все со стола и просто лечь спать. Прибавляю музыку на телевизоре, чтобы хоть как-то заглушить бесконечные мысли в голове.

Я и заметить не смогла, как моя жизнь дошла до такого. Раньше я всегда была душой компании, у меня было много друзей и всегда было с кем проводить праздники. Но сейчас я дошла до такой точки не возврата, когда единственная твоя компания — это ты сама. У всех бывает такие моменты удушающего одиночества, от которого хочется лезть на стену, особенно если раньше в твоей жизни не было ни следа подобной покинутости. И каждый решает сам как переживать этот период, воспринимать одиночество свободой и, наконец, прислушаться к своему тихому голоску сердца, или падать на дно под грузом апатии и безразличия.

На душе так тоскливо от всего, что случилось со мной. Постоянные интриги, сплетни, драки, авария. И единственный луч света в кромешной тьме — Алекс. Это действительно было так. Он был моей тихой гаванью, местом, к которому я всегда буду возвращаться за исцелением, если я ранена, обессилена и искалечена.

Но так случилось, что я должна собственными руками оттолкнуть его, затянуть удавку на своем горле, перекрывая кислород. Я люблю его. Обычной женской любовью. Как любят все женщины: страстно и нежно, тихо и громко, самозабвенно, бескорыстно, жертвенно... Разрывать отношения всегда непросто, пусть вы были вместе три дня, три месяца или три года.

Самопожертвование во имя любви — поистине сильная вещь. Знаю, что ему будет больно. Знаю, что мне разорвет сердце. Но я должна это сделать, ради него. Он должен быть счастлив.

Подхожу к окну и смотрю на медленно падающий снег. Невероятно красиво. Город украсили в разноцветные праздничные огни и ко всей этой красоте присоединяются желтые блики фонарей. Вдалеке виднеется высокий силуэт молодого мужчины с маленьким ребенком рядом. Маленькая девочка в ярко-розовом пуховике держит папу за руку, а в другой — небольшой мешочек с новогодним подарком. Девочка весела шагает по снежной земле, смеется и ловит снежинки языком. От этой картины меня пробивает на слезы и иголки, пронизывающие мое сердце, начинаю сильнее колоть, вызывая давящую боль в груди. Опускаю взгляд ниже и вижу знакомую машину под нашими окнами. Прищуриваюсь и вглядываюсь в автомобиль, стараясь улучшить свое ужасное зрение. Нет, я не могу ошибиться. Внезапно, будто подтверждая мои мысли, раздается резкий звук дверного звонка.

—Алекс… — я не верю своим глазам, когда вижу перед собой его лицо. Красные щеки, будто он долго был на морозе, как всегда, без шапки и с заснеженными волосами.

Он начинает улыбаться и перешагивает порог.

—Скучала?

Я ничего не отвечаю и лишь молча прижимаюсь к его горячей груди. Она так сильно контрастирует с его холодной одеждой, от чего по моим оголенным руками пробегают мурашки. Алекс обхватывает мое тело и целует макушку.

—А я скучал.

Я отчетливо ощущаю, как в носу начинает щипать, и слезы поступают к глазам. Уже через мгновение футболка Алекса пропитывается моими солеными слезами, и он это замечает. Обхватывает мое лицо холодными руками и заглядывает в глаза.

—Что с тобой? Почему ты плачешь?

Я хочу сказать ему, хочу рассказать то, что творилось в моей голове за время его отсутствия, но я молчу. И чтобы заткнуть режущую боль в груди тянусь к его губам. Он мне нужен. Даю себе время, чтобы в последний раз насытиться им, запомнить прикосновения его губ, зафиксировать в памяти его ментоловый запах с яркими нотками шоколада. Целую его так нежно и одновременно страстно, полностью растворяясь в поцелуе. Поразительно, но как может исцелять душу один только поцелуй любимого человека. Алекс обхватывает мои бедра и поднимает меня на руки, заставив обхватить его талию ногами. Я тяну вниз его куртку и она бесформенным комком падает на пол. Обхватываю его горячую шею ладонями и знаю, что на них останется его аромат.

"Пожалуйста, не плачь. Держись" — мысленно шепчу себе, когда его нежные губы прикасаются к моей шее и начинают оставлять на ней свои отметки.

—Ждала? Ты ждала меня, Мелисса? — он отстраняется от меня и увеличивает расстояние между нами, продолжая держать меня на руках и сжимать ягодицы. Радужка его глаз поменяла цвет. Я вижу, как трудно ему сдерживать себя, но все же продолжает смотреть на меня.

—Ты не представляешь как сильно, — на выдохе произношу я, поглаживая большим пальцем его родинку на щеке. Мысленно даю себе подзатыльник. Я ведь обещала себе молчать, обещала не говорить ласковых слов, чтобы подготовить его и себя. Но эти слова иду прямиком из раненного, но любящего сердца, и я не в силах молчать.