Запретные сети

Амина. Моя прекрасная невеста сейчас так занята разговором, что даже не замечает меня, стоящего в дверях, как вдруг обнаружив, что теперь не одна, от испуга роняет телефон и тот разбивается о плитку.

Вспоминаю, как пыталась соблазнить меня, а возбудилась сама, оставаясь в комнате с румянцем на лице и разгорячённой кожей тела. Идея с её экскурсией не даёт мне покоя, конечно, должен был запретить, но, тогда чем я буду отличаться от её отца – ничем. Держать при себе, не давая свежего глотка воздуха, чтобы потерять нашу связь. Слишком рискованно, и опять-таки двояко. Скрепя сердце отпускаю её от себя, но с условием, что поедет пара машин с личной охраной. Пока нет информации кто устраивает бал, следует быть осторожным. Чёрт бы побрал эту программу, как долго грузит информацию, тратит драгоценное время, которого у нас нет. Отец направился к Фархаду, чтобы поговорить с Алией, эта маленькая мерзавка созналась, что выкрала телефон Амины для Лайзы, затем вновь вернула на место, словно ничего не происходило. Лайза оказалась слишком умной девушкой, когда одурачила сестру Амины, будто Бахтияр влюблён в Алию и ищет с ней встречи, чтобы сделать своей королевой. Мерзавец. Как только выясняю, кто замешан, путей отступления у кузена уже не найдётся. Ответит за страдания девушки, которую использовал в своих целях, выведывая из неё всё семейные обстоятельства, как низко и подло с его стороны, фактически принудить ложью девчонку, у которой на уме романтические фантазии. Теперь Алия запомнит на всю жизнь, как очутилась по собственной инициативе в руках недоброжелателей, как сама лично вошла в клетку с гиеной, и та обглодала её, а потом выкинула посреди пустыни. Ей исключительно повезло, что по тому пути проходили кочевники, иначе девушка умерла бы от обезвоживания и без медицинской помощи. Хотя, признать факт изнасилования сложно, потому как Алия отдалась сама, но тем не менее, девушка испоганила свою жизнь до конца дней. Семья её жениха разорвала предстоящую помолвку, от чего Фархад пришёл в бешенство. Боюсь, как бы отец Амины глупостей не наделал. Поэтому, попросил своего отца съездить в их дом и разузнать, призналась ли девушка своим родителям в содеянном, или продолжает молчать и никого не подпускать.

Всё-таки созналась, покаялась в том, что доверилась Лайзе, будто они подруги. Эта дрянь ловко втёрлась в доверие к сестре Амины, как и к ней самой. Теперь мне стало ясно, как она выследила нас на том берегу ночью, все это время мы были у неё на радаре, отслеживала каждый шаг Амины, наперёд зная свои планы к ней. Проводив Амину, возвращаюсь в дом, где нахожу конверт с именем моей невесты, но без обратного адреса. Долго кручу его в руках, терзаю сам себя, ощущения не из приятных, когда вторгаешься в частную жизнь без разрешения. Скрепя сердце от чувства отвращения к самому себе, я срываю упаковку, обнаруживая целую кипу фотографий, сделанных скрытой камерой, где изображены мы с Лайзой, точнее, где она вешается мне на шею. Затем сами фотографии нас Аминой на пляже. Вот сука. Решила бить по больному, сделать так, чтобы Амина стала ревновать меня, одному Аллаху известно, как бы она восприняла всю эту ложь, представленную в виде того, будто у нас с дрянью отношения. Рву все фотографии в клочья, выливая в них всю свою злость, затем выбрасываю их в мусорное ведро, стоящее под столом в моём рабочем кабинете.

Щелчок оповещения, и я моментально оказываюсь у компьютера, где с монитора мне улыбается мать Бахтияра, значит вот кто всем балом заправляет. Мстит за своего мужа, зная, что причастны Фархад и Башир. Один из них был когда-то лучшим другом для Эмиля и Башира, а второй – родной младший брат. Тут же включаю видео от Максима, где все становится ясным, как в самый тёплый солнечный день. Женский силуэт был сто процентов матерью Бахтияра – Зулиной. Цель была вовсе не шейх Мохаммад, а мать Амины – Валентина, но мужчина встал на защиту и поплатился своей жизнью. По событиям дальше стало ясно, Валентина сумела взять себя в руки и убеждать от случившегося, а вот Зулина долго стояла над трупом, думая, как использовать его в своих целях. Замечаю, что родная тётя холоднокровно опускается перед шейхом, гладит того по лицу, затем шепчет, по губам понимаю, это молитва, как мило с её стороны просить прощения за содеянное, словно не она вовсе только что нажала на курок пистолета, отправляя на тот свет невинного мужчину. Встаёт, роется в сумке, замечаю колбочку с содержимым, Зулина намеренно окропляет труп красной жидкостью, ухмыляется и как ни в чём небывало, прячет пистолет и использованную ёмкость обратно в сумку, покидая место преступления.