Запретные сети

Столько злости и ненависти девушка слышит от своего родного отца, но Амина лишь выставила вперёд подбородок, ещё сильнее разозлив Фархада. Замечаю, что мужчина сжимает кулаки, пытается обуздать в себе свою злость, но у него ничего не выходит, только решает замахнуться, я тут же хватаю его за руку, предотвращая удар. Амина тем временем, приготовившись получить за отказ, закрыла глаза, но затем распахнув их, испытала облегчение, а после неуверенность. Ясно, за девушку никто не смел заступаться раньше, и одному Аллаху известно, сколько она натерпелась от собственного отца.

— Фархад, — держу его за руку, предупреждаю о последствиях, — я пришёл смотреть не на то, как вы преподаёте своим членам семьи уроки.

Вырвав свой локоть из моего захвата, Фархад вернулся на место, молча сел и приказал всем остальным усесться.

— Мне нужно переговорить с Аминой лично, — напоминаю ему. Старик зло уставился на меня, затем отвечает:

— Разговаривать будете при мне.

— Фархад, — Рамиля осмелилась обратить на себя внимание. Бедная женщина запугана до смерти, но я чувствую, что на мужа всё же повлиять может, потому как в глазах Фархада пронеслась искорка мягкости, когда услышал голос своей жены. — Позволь молодым обсудить этот важный шаг. Тем более в моём присутствии.

— Амина, — теперь мужчина обращается к своей дочери, — Не забывай, что ты пока принадлежишь моей семье.

Амина с ненавистью в глазах проводила отца, когда тот покидал кабинет.

— Амина, — зовёт Рамиля, — я же просила тебя не перечить ему, ну хоть меня не подставляй, прошу тебя.

Девушка сжалилась перед женщиной, обняла и теперь уже обратила внимание на меня.

— Самир, прошу прошения за эту выходку, — она кланяется головой передо мной. Я встаю с дивана и становлюсь на одно колено перед ней. Рамиля отошла в сторону, дав нам возможность переговорить наедине, я благодарен этой женщине за эту возможность. Беру Амину за руки, сжимаю крепко, они настолько шелковистые и мягкие, я бы сказал могли с уверенностью посоревноваться с шёлком и бархатом. Ведь Амина далеко не брезгует работать руками, её сад на центральной площади живёт только благодаря её душе.

— Ты уверена, что готова пойти на это? — задаю единственный вопрос.

Амина колеблется.

— Самир, я боюсь лишь того, что последует после нашего соединения. Понимаю, ты сгоряча назвал меня своей невестой, — улыбается мне, но в глазах печаль, я ещё крепче сжимаю её руки в своих, смотрю в эти загадочные карие глаза, которые весь вечер манили своим таинством. — Возможно, даже жалеешь теперь, но, как истинный мужчина не отступишь, и не откажешься от своих слов.

— А как же тот поцелуй, Амина, — шёпотом напоминаю о волшебном мгновении, — неужели этого недостаточно, чтобы выяснить, сможем ли мы преодолеть эти препятствия.

Амина качает головой, как бы безмолвно говоря, что понятия не имеет.

— Если ты дала согласие только для того, чтобы сбежать из дома, — с некоторым огорчением произношу слова, — тогда я помогу тебе это сделать. После заключения договора о браке, ты получишь свободу.

Я опускаю её руки, встаю с колена, на душе тяжело, что девушка не испытывает ко мне абсолютно ничего, для неё я своего рода отличный билет к свободе.

— Самир, — она встаёт и обнимает меня, притягивая мою голову ближе к своей, и почти у губ шепчет, — то мгновение навсегда в моём сердце.

Глава в глаза, момент утерянный вновь объял нас вместе.

Я затаил дыхание, готовый принять её губы в новом, так нужном мне, поцелуе, чтобы вновь воспроизвести в памяти её сладкий вкус, но затем, увидев нашу тесную связь, Рамиля срывается с места и почти отдёргивает Амину из моих объятий.

— Амина, о Аллах, за что ты меня наказываешь, послав эту непослушную девочку, — Рамиля отводит её в сторону и в эту секунду входит Фархад.

— Жду твоего отца и советника, но не раньше, чем через три дня. Даю тебе эти дни на размышления, — с ухмылкой произносит свою речь, — вдруг всё-таки одумаешься.

— Моё решение не подлежит обдумыванию, господин Фархад, — киваю головой. — Если передумаете вы, — я замолкаю, смотрю на Амину, а она на меня, — тогда я выкраду её. И у вас уже не будет никаких прав ставить мне условия, и уж о королевском титуле вы навсегда забудете.

С этими словами я покидаю дом своей невесты. По пути к своему, набираю на приборной панели автомобиля, номер телефона своего друга.

— Салам алейкум, Максим, ты ещё в Абу-Даби? — с ходу задаю вопрос. В телефонной трубке слышу дыхание, затем последовал ответ:

— Самир, что конкретно тебе от меня нужно, — коротко и ясно Максим обрубает меня на полпути, бес действительно пребывает в собственных проблемах.

— Насколько помню, ты сейчас по обмену тут, — начал я, Максим перебивает.

— Что-то я не помню, чтобы говорил об этом тебе, — затем снова молчит, — Опять в игрушки играешь? — отчитывает меня друг.

— Ну, ведь должен же был я знать по какому поводу мой друг ошивается в моих краях, — отшучиваюсь, — а если серьёзно, мне нужна твоя помощь.

— Уж кто бы мне помог, — на выдохе произносит Максим, я уставился на панель, не веря своим ушам, что услышал от беса крик безысходности.