Запретные удовольствия. Оранжевая комната

Сгрузив обоих вниз, я облегченно вздохнула, спрыгнула сама и отчалила подальше отсюда, дернув за шнур мотора, как это делали в фильмах. Лодка завелась сразу же и без колебаний, с ровным ворчанием мотора начала отъезжать от баркаса – темного, зловещего и неподвижного.

Сообразив, что теперь баркас стоял в неприметной с реки бухточке, спрятанной за двумя небольшими островами, я только разобралась с нехитрым управлением моторной лодки и отплыла метров на триста, как тишина, а вместе с ней вода и небо за моей спиной, взорвалась, потонув в бушующем грохоте и пламени вместе с баркасом, СМЕРТЬЮ на нем и трупами таких разных людей.

Я бы сдержала подступающие к глазам слезы, но они почему-то не подступали.

Связав пленников валяющимися в лодке веревками и не развязывая трясущегося водолаза, я направляла лодку вперед, прорезая речную гладь, и мчалась к городу, который должен был находиться на другой стороне Волги, примерно в тридцати минутах пути. Трижды испытав холодное дыхание СМЕРТИ, я ненавидела все вокруг.

В душе закипало жуткое желание разобраться во всем, что здесь происходит. И с этой целью обозленная, никому не доверяющая Ведьма решила начать настоящее расследование.

Глава 8 Настоящее расследование

Четверо в лодке, не считая мотора, плыли очень даже неплохо, учитывая мои весьма слабые представления о том, как управлять этой самой посудиной. Однако со стороны я много раз видела, как водят другие, да и ситуация сложилась воистину экстремальная. В общем, неслись мы вперед, а я только и занималась удерживанием непослушного руля, который сам собой вертелся то влево, то вправо.

Не было сомнений, что после взрыва в округу спешно сплывутся все наличные резервы волжской милиции – проверять, что да как.

Мне среди представителей закона делать нечего, да и троим моим «друзьям» – тоже: уж если разбираться с этим делом, то кому, как не мне? Поэтому, отплыв от места преступления минут на пятнадцать (не знаю, сколько это будет в километрах), я стала травить к городскому берегу.

Огней, столь привычных, когда плывешь на «Омике» или «Метеоре», на берегах не наблюдалось. То есть места самые что ни на есть глухие.

Заглушила мотор, вывернула руль и ткнула лодку носом в земляной берег.

Тишина…

– У-у-у-ммм! – мычаще взмолился в наступившем спокойствии пленный водолаз с мешком на голове и кляпом во рту.

Сергей, похоже, также стал приходить в себя. А киллер даже пытался пошевелить руками.

– Ну вот что, мужики! – с воодушевлением начала я. – Вы трое – у меня в руках. Я могу сделать с вами все, что захочу. Что именно я захочу, станет понятно после небольшого разговора. Отвечать правду и только правду. Тогда у каждого из вас появится вероятность уйти живым и невредимым – я не ментовка!

Обожаю блефовать и в опасных ситуациях внушать каждому встречному-поперечному, какая я крутая!

– Кто первый?

– У-у-у!! – замычал измученный водолаз.

– Легко, – ответила я, освобождая его от мешка и (с некоторым трудом) от кляпа.

Прокашлявшись, он попросил воды и глотнул родимой волжской прямо из моих ладоней.

– Спасибо, – прохрипел он, вытирая губы.

– Узнаешь? – спросила я, демонстрируя свой гордый профиль.

Он утвердительно кивнул головой. Бледен был несчастный мужик, испуган и доведен до последней стадии голодухи – никто, видно, не кормил его в дни жестокого плена.

– Короче, – кивнула я, посмотрев на его осунувшееся лицо. – Все с самого начала и до конца.

– После того, как ты ушла…

– Это я знаю. Давай с того момента, как тебя усадили в лодку и повезли.

– Я их даже не видел никого, только слышал. По дороге на корабль они говорили про машину, какой-то «Газтранс», которую нужно будет остановить на дороге к Энгельсу, около сто шестьдесят второго километра. Вернее, один говорил, а другие слушали и спрашивали.

– Дальше?

– А дальше меня привезли, сунули куда-то и оставили там. Меня охраняли двое парней, кажется, молодых. Они все время болтали о чем-то, но в соседней комнате, поэтому я ничего не слышал… Когда я мычал, водили в туалет.

– Понятно. Дальше что?

– А дальше пришел кто-то, – водолаз зыркнул на убийцу в черном, – застрелил парней и вытащил меня на палубу. Оттуда сбросил в лодку. Потом кто-то подошел к нему сзади и приказал, бросай, мол, первый пистолет, потом второй… И самого в лодку скинул. А потом заорал: «Таня! Таня!» – и все.

– Замечательно, – кивнула я. – Значит, никто к тебе специально не приходил, никто ничего не спрашивал, ничего не приказывал?..

– Спрашивали, спрашивали! – заторопился водолаз. – Все спрашивали про тех людей, которые привезли меня на остров, еще в лодке там какой-то человек был.

– Аночкин?

– Откуда я знаю?!

Неожиданно я заметила, что при упоминании чиновничьей фамилии киллер насторожился. Это не проявилось ни во вздрагивании, ни в каких-либо действиях – он просто замер и затаил дыхание, как это делают люди, чтобы не пропустить ни слова.

– Ладно, выясним позже. Словом, ты во всей этой истории ни при чем, ни в чем не виноват, с волками пиво не пил и вообще – чистенький!