Запретный босс (СИ)

Неподдельное беспокойство брюнетки и продуманный тактильный контакт вызывали тревогу. Всё же Дина ещё на что-то надеялась. Столь панибратское обращение переходило дозволенные границы, но я закрыл глаза на её«не осознанный» выпад, сделав вид, что не заметил «робкой» попытки соблазнения.

— У меня возникли непредвиденные дела с Баженовым.

— Тогда не будем больше вас задерживать, Кирилл Константинович, — Артур подхватил Ольшанскую под руку и указал кивком на выход.

— В воскресенье вы полетите в Петербург с новым сотрудником. Артур, организация комфортного пребывания тимлида на твоей совести.

Доходчиво и ничего лишнего в распоряжении. Артур меня хорошо понял, а Ольшанская постаралась скрыть возникшее любопытство. Никаких недоумённых взглядов или неуместных вопросов не последовало. Дина молча покинула заведение, потому что дорожила должностью. Вот и правильно. В каком бы самообмане она не пребывала, а работу всегда ставила на первый план.

Рассчитавшись по счёту, за считанные секунды оказался на улице. Посмотрел по сторонам и увидел спешащего Баженова. Он нёс в руках лакированную сумочку.

— Доброй ночи, Кирилл Константинович. Полагаю это то, что мы искали? — поинтересовался он, передав из рук в руки изрядно потрёпанный стильный атрибут. Сумка-почтальон, кажется, так называли эту модель дизанейры, вполне подходила эксцентричному образу девочки Валерии.

— Да. Содержимое проверял?

— Проверял. Кошелька нет. Остальные вещи на месте.

— Кто бы сомневался. Что за ухари* украли?

— Не местные парни. Оба приезжие. Непонятно, что их сюда занесло. На опытных карманников они не похожи.

— И где сейчас находятся приезжие дилетанты? — отчёт Баженова не радовал.

— В отделении. Пробудут там до утра, а затем их, скорее всего отпустят. Кошелька при них нет. Факт кражи отрицают. Утверждают, что сумку нашли на мостовой.

— И почему я не удивлён? — усмехнулся. — Имена их узнал?

— А как же.

— Тогда по своим каналам справки наведи. Хочу всё знать об этих отморозках.

— К понедельнику информация будет у вас.

Одобрительно кивнул.

— Слав, ты курить не бросил?

— Нет.

Баженов потянулся к нагрудному карману пиджака, достал металлический портсигар и зажигалку. С охотой, глубоко затянулся. Горький сигаретный дым проник в лёгкие, слегка обжог горло и язык, распространяя приятную слабость по телу. Выдохнув клуб табачного дыма, улыбнулся, оценив качественный английский брэнд.

Сто лет не курил. Даже не припомню, когда в последний раз взбадривался посредством никотина. А тут сорвался. Сказались тяжёлые дни.

— Что с поисками хакеров, Слава?

— Как в воду канули. Наши профи не смогли отследить, с какого IP адреса взламывали систему. Кто бы это ни сделал, следы замёл хорошо.

— Подключай свои связи. Думаю, что нас попробуют взломать ещё раз. Мне нужны результаты.

Баженов пятнадцать лет проработал в госструктурах до прихода в конгломерат и, видимо, настала пора воспользоваться его особенными контактами. Риск утечки ценных данных для «НовикомСофт» не допустим, и каждый из нас отдавал себе отчёт — это только начало чьей-то злостной авантюры.

— Хорошо. Будет сделано. Отвезти вас домой, Кирилл Константинович?

— Не стоит. Егор уже подъехал.

Две минуты спустя мы мчали по изрядно опустевшим улицам в центр. Четырёхчасовой перелёт из Лондона и практически вторые сутки без нормального сна вымотали. Хотелось поскорее добраться до мягкой постели, забыться и провалиться в сон, но мозг принялся обрабатывать полученную от Баженова информацию. В то, что сумочку Валерии задержанные молодчики нашли на мостовой, я разумеется, не верил. Какой же это сволочью надо быть, чтобы совершить налёт на беззащитную девушку?

Валерия. Тонкий древесный флёр, исходивший от её аксессуара, заставлял вспоминать зеленоглазую амазонку. Когда я увидел её три часа назад на тротуаре, опешил. А когда увидел, как маленькая трепетная девочка практически потерялась в моих руках от накативших чувств, разозлился и пытался понять, что заставило меня обратить на неё внимание тогда в лифте и утром на собрании. Определённо — скрытый шарм, склонность к непредсказуемым действиям и явно непосредственное мышление, что так ценил в женщинах. Я без труда убедился в природе её дикого смущения и злился не на Валерию, а на себя. Закоренелого циника, посеявшего зерно симпатии в практически не искушённой девушке.

В том, что она таковой являлась, не сомневался, пусть на её пальце будут хоть два кольца. Я никогда не был романтиком, жил по расписанию и повидал в жизни многое. Что мог я дать ей?

Весь путь до Одинцово размышлял, как лучше поступить в отношении неё, и еле сдержался, когда заметил, что она украдкой смотрела на силуэт домашнего Ромео*. Конечно же, они не дети. Я прекрасно понимал, что как бы там ни было, вряд ли Валерия ведёт невинный образ жизни и в глубине души чувствовал досаду.