Запретный мир

Один раз сунулся было любопытный Юр-Рик, которому и вовсе не следовало здесь показываться, и тут же выскочил, зажав нос. Не прикажи вождь кормить больного — соплеменники совсем забыли бы старого колдуна. Иногда приносили и лепешку пополам с половой — редкое лакомство в начале лета. Спасибо Земле-Матери за обильный прошлогодний урожай, но все равно при прежнем числе едоков хлеб давно кончился бы. Богатство племени не уменьшилось, а вот людей сильно поубавилось.

Когда Скарр затихал, устав браниться с духами, Юмми вливала ему в рот горького настоя, и если старик не извергал все обратно, принималась кормить. Несколько глотков похлебки или тюри из молока с размоченной лепешкой, с нажеванным мясом, иногда с медом — вот и вся еда. Бывало, старик упрямился, стискивал зубы. Бывало, не приходя в сознание, принимался жадно глотать. Юмми понимала, что смерть отступила на время, и щедро кормила слабеющую жизнь.

Можжевеловый дым был не в силах перебить зловоние. Юмми стаскивала дедушку с постели — он стал легкий, как ребенок, — укладывала на старый кожан поближе к очагу и мыла теплой водой. Меняла шкуры и холстину, стирала, сушила… В заботах о дедушке проходил день.

Ее почти не видели в селении. За время болезни дедушки она всего лишь раз или два перешла по мостику ручей. Куда идти, зачем? Да и некогда расхаживать, по правде сказать. Случись самое худшее, спросит вождь: почему плохо смотрела за хворым — что ответишь? А главное, не простишь недогляда сама себе…

Вряд ли кто из соплеменников рискнул бы внезапно появиться в жилище колдуна, разве что Растак. Но он словно забыл дорогу через ручей, и Юмми понимала почему. Наедине с умирающим не было нужды притворяться. В жаркой землянке не угасал очаг, и девушка часто ходила по пояс голая, так было сподручнее. Меньше потеешь за работой, да и помыться проще.

Когда случалось так, что делать было нечего, — сидела, пригорюнившись по-бабьи. Вместе с бездельем в голову лезли непрошеные мысли. Дедушке все хуже… Умрет он, что тогда? Пожалуй, несмотря ни на что, новым чародеем, по слову вождя, быть не ей, а дяде Ер-Нану, ну и пусть. Он этого больше хочет. Пусть ему отрежут мизинцы на жертвенном камне, совершат обряд передачи тайной силы, и тогда ей, Юмми, уже никогда не придется притворяться, она сможет жить, как все девушки. Подруг, наверно, вовек не обрести, ровесницы начнут сторониться ученицы чародея, шептаться о колдовстве… но вдруг какой-нибудь парень, забыв страх, тайно обнимет ее вдали от людских глаз и поклянется назвать при всем племени своей?

Чувствуя, как сладко замирает сердце, Юмми пугалась, творила заклинания, чтобы любопытные духи не подслушали неуместные мысли. Пусть дедушка поправится, пусть живет долго-долго… С ним трудно, а без него — пустота…

Скарр начал отходить к предкам в восхитительно ясное утро, когда солнечный луч проник в дымоходное отверстие в потолке и скользнул по закопченному бревну, когда даже в землянке был слышен щебет дневных пичуг, приветствующих светило из ветвей ракитника по-над ручьем. И не было, кроме него и правнучки, никого, кто не радовался бы щедрой жизни, подарившей такое утро. А он — умирал.

Бред прекратился. Скарр лежал на чистой холстине, запрокинув голову, дыхание его было слабым, но ровным. Казалось, он улыбался запавшим ртом. Так уходят из жизни старики, много повидавшие и еще больше переделавшие на своем веку, — умиротворенно, без страха и мучений, с сознанием правоты перед племенем, богами и духами. Важно правильно прожить жизнь, а смерть… что ж, она приходит ко всем, даже к молодым. Древнему ли старику пенять на свою участь?

Когда-то и он был молод. В те годы он не раз ходил в дозор выслеживать чужих лазутчиков, хранил Дверь, отбивал вместе со всеми набеги соседей и сам участвовал в набегах. Весело было!.. Была любовь, была молодая жена, родились дети. Он не был лучшим из воинов, не числился и в худших. Дальние походы, опасная — один на один — охота на кабанов и медведей, деревенские праздники, набеги, молодецкие забавы… что ни говори, а молодость была прекрасна. Потом случилась большая война с детьми Беркута, нынешними союзниками. По правде говоря, виновны в ней были молодые воины Земли, умыкнувшие у соседей нескольких девушек, и тогдашний молодой и не очень уверенный в себе вождь, отказавшийся вернуть похищенных девчонок, чтобы соплеменники не обвинили его в слабости… Кто же знал, что оскорбленные соседи не удовлетворятся обычным набегом в отместку за похищение, а пойдут войной, вдобавок договорившись о союзе с племенем Соболя?

Соседи задали обидчикам хорошую трепку. Битва на Полуденной горе была проиграна, вождь погиб. Пришлось оставить селение врагу, бросить все и спасаться в горах. Чародей Орр открыл Дверь и звал на помощь. Но соседи в тот раз не имели намерения захватить чужие земли, ограничившись угоном стад, грабежами и убийствами. Детей Скарру удалось спасти, но жена, ясноглазая Ильма, не убереглась от стрелы…