Запретный мир

Скарр прилип к крыше. Приготовленная заранее кучка мха и прелых листьев казалась ему сейчас никудышным укрытием, каковым и являлась. Но если не шевелиться… да, если лежать не шевелясь, подобно мертвому, то первый из двоих, кто бы он ни был, раньше перелезет с корявой сосны на крышу, чем заметит его, а второй в это время будет карабкаться по сосне и вряд ли успеет что-то сделать за короткое время, необходимое, чтобы наложить на тетиву новую стрелу. Мать-Земля, помоги!

Шаги. Все ближе.

Разговор…

– Она там. – Знакомый, но уже не детский голос. Голос женщины. – Над этим… жилищем.

– Зря боишься. – Тоже знакомый, ненавистный голос с ужасающим выговором. – Дом как дом. Не укусит. Смотри, я его трогаю. Ну и? Это просто… (непонятное слово)… поселок. Ну, в общем, такое место, куда люди летом приезжали отдыхать из… (непонятное слово)…из большого селения, в общем. А что, место красивое, неровное только…

– Мертвое. – Голос Юмми. – И дом этот – мертвый.

– А тебе живой нужен? На ножках? Чтобы убежал? – и смешок. – Скажи спасибо, что он тут оказался, а то намаялись бы мастрячить лестницу. Да еще без топора! А сидеть на склоне, как два пня, и ждать, когда твоя Дверь соизволит проплыть мимо – тоже удовольствие маленькое… О! Дерево видишь? По-моему, как раз для нас посажено. Скажи теперь, что твои духи нам не помогают!

– Здесь нет духов… Осторожнее, любимый!

– Ты-то не тормози, лезь давай!..

Легонько закачались иглы сосны. Чужак, сопя, карабкался туда, куда любой мальчишка взлетел бы белкой, не запыхавшись и без шума. Он не воин, этот Юр-Рик. Не настоящий воин. Он – исчадье, выкидыш Запретного мира, навсегда отнявший у старика самое дорогое: правнучку-ученицу. Отнявший на пару со своим тупоумным дружком веру в мощь Договора, отнявший смысл жизни и желание жить!

Мать-Земля, помоги!

Стрела надежно лежит прорезью на тетиве. Выждать несколько мгновений, подняться рывком на колено – и всадить убийственный гостинец в лицо негодяя. Как прежде, в никем не сосчитанных – чего там считать! – боях и стычках полузабытой молодости.

Первая стрела – ему. Вторая – ей.

Внученьке.

Не шевелиться до времени!

Вот только сердце отчего-то ноет сильнее, чем всегда, и оглушительно стучит, стучит, стучит кровь в висках, и мутное марево качается перед глазами, и дрожат руки…

Мать-Земля! Услышь, помоги!

Шуршанье шагов уже на крыше. Пора!

Мать-Земля!..

Может быть, не так проворно и ловко, как давным-давно, когда он был полон сил, – но Скарр взметнул непослушное тело на одно колено, одновременно рванув до уха тетиву, готовый пустить смертельную – сомнений нет – стрелу. И тотчас нечто невидимое, подкравшись изнутри, так же, как он, выждав нужный момент, мягко толкнуло его в затылок, низвергнув во тьму.

Не услышала Мать-Земля…

И не послала смерть неудачливому сыну, избавив от позора на то недолгое время, что осталось прожить умирающему старику.

Скарр открыл глаза. Прежнее мутное марево, а чернота исчезла. И в мареве – тот. Живой. Прошла ли мимо стрела? И удалось ли вообще выстрелить?

Грязные рыжие волосы. Виденные всего один раз – но не спутать ни с чем. Ступня, придавившая запястье. Колено, навалившееся на грудь, не дающее дышать. Ухмылка – и знакомый голос:

– Ха, кого я вижу! Со встречей! Не настрелялся еще, дед? Жена, лезь скорее, гля, кого я поймал!

– Дедушка! – вскрик.

– Убивец твой дедушка. Киллер.

– Отпусти его!

– Угу. Может, и лук ему вернуть? Этот твой родственничек как меня видит, так и стреляет. Два раза уже стрелял – о третьем мечтаешь? Это у него в привычку вошло. Облысел, как пятка, а все туда же…

– Отпусти… Ну пожалуйста!..

– Думаешь? А ладно, хрен с ним. – И дышать стало легко. – Ты, дед, больше не трепыхайся, понял? А то обижу всерьез.

Проворные пальцы пробежали по складкам балахона.

– Теперь порядок. Другого оружия у него нет.

Мутное марево понемногу рассеивалось. Скарр поворочался, подогнул под себя ноги и с усилием сел. За что? Светлые боги, ну за что?!

– Дедушка! Ты… узнаешь меня?

Юмми. Внученька. Преступница…

– Интересно знать, он тут один окопался? – проговорил Юр-Рик, оглядываясь по сторонам.

Не ответив, Юмми всхлипнула.

– Я спрашиваю: он тут один? – Юр-Рик повысил голос, как и подобает мужу, не получившему от жены ответа на вопрос. Но глупому мужу, ибо вопрос глуп.

– Скажи своему трусу, чтобы он не дрожал, – неожиданно твердым, однако не лишенным презрения голосом заявил Скарр. – Я один. Кто бы согласился пройти вместе со мной через Запретный мир? Кто осмелится заглянуть сюда, в Мертвый мир?

Юмми охнула.

– Ты… ты…

– Из нашего мира в мир Выхухоли, – бесстрастно пояснил старик. Теперь ему было все равно. – Оттуда той же Дверью в Запретный мир, а из него в мир Зубра. Там от Двери до Двери четверть дня пути даже для моих ног. Когда стало ясно, что вы покинули Дикий мир, мне не пришлось долго раздумывать, где вас искать. К сожалению, я не мог перехватить вас иначе, чем через Запретный мир.

– О! – неизвестно чему обрадовался Юр-Рик. – Ты и у нас побывал? Ну и как там?

Старик обнажил десны в гадливой улыбке.