Запретный плод

Неделя дома длилась бесконечно долго. Макс больше не появлялся, я тоже не искала встречи, хоть и ждала его звонка. В пятницу съездила на приём к врачу, и он отпустил меня на работу. Всю неделю я мазала свой синяк специальной заживляющей мазью, которую мне посоветовали в аптеке, и к выходным от него не осталось и следа. На выходных мы с девочками гуляли по детским площадкам в торговых центрах, посетили кинотеатр и аквапарк. Я не хотела ни минуты больше находиться дома. Макс так и не объявился, и я уже начала переживать. Конечно, наши отношения были неофициальными, да и отношениями их можно было назвать лишь с натяжкой, но все же я скучала, и мое самолюбие задевал тот факт, что ему безразлично, как у меня дела, вот уже почти неделю. С другой стороны, он был не в курсе, что муж съехал от нас, и, возможно, не хотел стать причиной нового конфликта между нами. В любом случае, отсутствие его внимания после того чудесного дня, что мы провели вместе, было странно и неприятно, и я уже начала беспокоиться, не случилось ли чего. Успокаивала себя лишь той мыслью, что в понедельник я выйду на работу, увижу его и все выясню.

Однако в понедельник он не появился ни на перекурах, ни на обеде. Я вконец расстроилась, потому что спускалась к друзьям только ради того, чтобы встретить его. Меньше всего на свете мне хотелось пересекаться с Мартой. Она прятала взгляд и старательно делала вид, будто ничего такого не произошло. Но все же когда после обеда мы все вместе вышли на улицу, Марта схватила меня за рукав и потянула назад.

– Давай поговорим, – тихим голосом попросила она.

– Марта, давай не сейчас, – попыталась я отмахнуться от неё, но она не отставала.

– Пожалуйста, – посмотрела бывшая подруга мне в глаза.

Я вздохнула.

– Ну хорошо. – И мы немного отстали от идущих впереди нас друзей.

– Послушай, то, что я тебе наговорила тогда, – начала она, виновато глядя себе под ноги, – это все по пьяни, и я не хотела…

– Ладно, я поняла, – оборвала я ее. – Ты не хотела, так получилось. Давай забудем.

– Лер, я хочу, чтобы ты знала, я дорожу нашей дружбой. Хоть теперь ты, наверное, и знать меня не пожелаешь.

– Не знаю, Марта. Мне нужно время.

– Хорошо, – ответила она. – Но знай, что я очень хорошо к тебе отношусь.

Я лишь грустно улыбнулась на это, и всю оставшуюся дорогу до офиса мы шли молча.

Вернувшись на рабочее место, я никак не могла успокоиться. Мне не давал покоя вопрос, куда же подевался Макс. Спросить об этом Марса или кого-то ещё я не могла, ведь для этого нужен был какой-то предлог, а у меня не хватало фантазии придумать что-то более или менее правдоподобное. В итоге, не выдержав, я набрала его номер. Несколько бесконечно длинных гудков, а потом он сбросил. Черт, что вообще происходит?

До конца рабочего дня я сидела как на иголках, а потом плюнула на все приличия и спустилась на этаж ниже, гордой походкой проследовав прямиком до его кабинета. Сделав глубокий вдох, я приготовилась войти в кабинет, убедиться, что Макса нет на рабочем месте, и сказать тем, кого там увижу – если конечно кого-то увижу, – что ошиблась дверью. Сделав ещё один вдох и выдох, я толкнула дверь и шагнула внутрь. Макс сидел на своём месте, за своим компьютером, я безошибочно узнала его спину ещё до того, как он обернулся. Вместе с ним внутри оказались ещё два парня, которые с любопытством уставились на меня. Один из них широко улыбнулся и вежливо спросил:

– Здравствуйте! Могу я вам помочь?

Я проигнорировала его приветствие и вопрос, посмотрев прямо на Макса:

– Максим, можно вас на два слова?

Он тут же поднялся и вышел из кабинета вместе со мной.

Оказавшись за дверями в плохо освещённом коридоре, я позволила себе прикоснуться к его руке. Но он убрал ее, чем просто сбил меня с толку. Неуверенным голосом я попыталась озвучить свои претензии:

– Я звонила, ты не ответил… Ты куда пропал?

– Извини, я был занят, – сухо ответил он. И я совершенно его не узнавала. Как будто пока мы не виделись, кто-то подменил Макса.

– Понятно, – ответила я растерянно. – У тебя все в порядке? Может, что-то случилось?

– Все в порядке, – снова коротко и холодно ответил он.

Но даже не его сухость смущала меня. А то, что он ни разу не попытался прикоснуться, лапнуть меня или поцеловать. Он был так холоден, будто и не было между нами ничего. Я не понимала, что происходит. Я ему надоела? Он просто развлекался, а теперь решил, что хватит? На ум не приходило ни одного достойного оправдания его поведению. Мне вдруг стало так неловко за своё беспокойство, за мысли и переживания о Максе, что я захотела побыстрее уйти и не видеть его больше, по крайней мере, таким.