Запретный плод сладок (СИ)

  Маленький, неподвижный чёрный комочек, зажавшийся в углу, и не произносящий не слова. Именно так она выглядела последнее несколько часов, с того момента, как мужчина уже просто не мог скрывать от неё правду, и рассказал всё как есть в общих чертах. За десять минут разговора видимо она похудела на десять килограмм. За всё утро, побледневшими губами, она произнесла одно лишь слово 'Ненавижу'. И хотя Маша ничего больше не говорила, Шахновский прекрасно понял, кому оно предназначалось. Было ли ему когда-то больнее, чем сейчас? Нет. Ни разу в жизни. В его сердце словно всадили остро заточенный нож, и медленно раздрабливали его изнутри. А больнее всего становилось от того, что нож всадил его лучший друг. Единственный человек, как он считал, кому можно доверять. С любовью и горечью смотря на жену...на бывшую жену, Шахновский разрывался от желания обнять её, прижать её хрупкое тельце к своему, и хоть немного успокоить. Но знал, что нельзя. Она его не примет. Оттолкнёт. Убежит. Ещё больше замкнётся в себе. В этот момент, Дмитрий ненавидел себя только за одно - за то, что вообще появился в их жизни. Он не имел на это никакого права. После того, как он предал любимую женщину, совершенно не интересовался её жизнью на протяжении многих лет, и только из-за своего собственного наплевательского отношения не знал о существовании дочери и никак не помогал, он не имел право появляться в их жизни. Не имел право калечить их судьбы. На, что он рассчитывал, когда ехал сюда? На, то, что Маша его примет с распростёртыми объятиями, а дочь, которая в глаза то его никогда не видела, сразу назовёт папой? Да. Как бы прискорбно и эгоистично это не было, он был уверен, что всё так и будет. Слишком уж привык, что в жизни получается всё так, как ему хочется. И вот теперь...любимая до невозможности женщина, ни живая, ни мёртвая свернулась калачиком в кресле и никого к себе не подпускает. Дочь в опасности, и неизвестно, что с ней может сделать свихнувшийся на зависти, ненависти и гневе психопат. Все самые приближённые ему люди сейчас ютятся в маленькой гостиной, и пытаются вычислить место её нахождения, а Антон...Антон сейчас чем-то походил на Машу. И как раньше он мог не видеть, что его чувства подлинные? Как мог так ошибаться...ведь он думал, что хорошо научился понимать людей, оказывается, нет. Люди работающие на его врага, сейчас вместе с его людьми, пытаются спасти Ярославу, а его лучший друг, если не получит документы, готов её убить.

  - Не могу, - хмуро произнес Антон, отодвинув от себя чашку с кофе, и подойдя к беспрерывно печатающему на компьютере Алексу. - Ну, что?

  - Думаю, звонок будет с минуты на минуту. Если, конечно, Чижик не подвёл.

  - Вы в нём уверенны? - повернувшись к Шахновскому, холодно спросил Антон.

  - Он никогда не отличался особой преданностью, поэтому я всегда держал его подальше от своего близкого круга. Выяснить, сколько денег ему предложил Руев за работу 'на себя' было не сложно. Я предложил в три раза больше, плюс гарантию на полную неприкосновенность.

  - И, что сдержите своё слово? - скептически вскинув бровь, усмехнулся Антон.

  - Сдержу. Я отдам ему деньги, и ни я, и никто из моих людей его не тронет. А вот Суслик...давно он на Влада зуб за кражу общака держит.

  - Понятно. Значит после того, как он выполнит своё дело, по нему можно будет панихиду отпевать? - из другого конца комнаты послышался тихий голос Дениса. Удерживая на своих коленях вздрагивающую во сне Кристину, мужчина убаюкивал её словно маленького ребёнка. Как бы он не старался уговорить девушку идти домой, у него так ничего и не получилось. Пришлось несколько часов успокаивать её, заверять, что с Ярой всё будет в порядке, и, слава богу, что ещё от чая не отказалась, в который он благополучно подмешал таблетку со снотворным. - А почему бы сразу не отправить Чижика за Ярой? Так всяко, надёжней будет.

  - Руев не идиот. Он, конечно, прислушается к его словам об облаве, и на всякий случай захочет перестраховаться, перепрятав её в другое место, но вот Влада на это дело он точно не пошлёт. Скорее всего, либо сам поедет, либо поручит это Севе.

  - А Севу никак не удастся переманить? - поцеловав Кристину в лоб, Денис бережно уложил её на диван, накрыв тёплым пледом, и подошёл к столпившейся кучке мужчин возле Алекса.

  - Гнилой номер. Он, устроился к Вове на работу лет семь назад. У него тогда жена тяжело болела, нужны были деньги на операцию. Так вот он ему всё сразу и оплатил. Теперь Сева у него как собака Баскервиля - надежней человека вряд ли найдёшь. Его не купишь ни за деньги, ни за что другое.

  Раздавшиеся из компьютерных колонок голоса заставили всех находившихся в комнате мужчин вмиг замолчать. Как по команде они столпились возле отслеживавшего место нахождения звонившего Алекса. За несколько долгих минут разговора на лицах практически всех присутствующих появилось явное не понимание происходящего. Всех, кроме Антона. Сжав руки в кулаки, мужчина сквозь стиснутые зубы слушал пререкание Олега. Когда разговор закончился, Алекс протянул Шахновскому распечатку звонка.

  - Где это?