Запретный союз

– Я не говорю по-испански, – ответила она резче, чем намеревалась, притворяясь, будто не может различить испанский и итальянский языки. – Я не та, кого вы ищете.

Как только Лили ушла, Рафаэль опешил от неизвестного ему ощущения, которое испытал после того, как осознал, что она в самом деле жива.

Его брат и местный винодел разговаривали, а его помощник пытался показать ему что-то, связанное с бизнесом, на своем мобильном телефоне. В ответ Рафаэль просто махнул рукой, и все замолчали.

– За пределами города есть питомник, им управляет некая Пеппер, – быстро сказал он своему помощнику по-итальянски. – Разыщите его. – Он перевел взгляд на Люку: – Позвони личному врачу отца и спроси, как человек мог выжить в аварии пять лет назад и какие травмы головы у него могут быть.

– Ты веришь, что у нее действительно амнезия? – спросил Люка. – Конечно, это невероятно, но это была Лили.

– В этом никто не сомневается, – согласился Рафаэль.

Люка пристально посмотрел на Рафаэля:

– Ты ужасно страдал после ее смерти. Я был тогда ближе к ней благодаря возрасту, но не переживал так сильно. Ты изменил свою жизнь после этого, словно…

Рафаэль уставился на младшего брата, с вызовом подняв брови и не позволяя ему закончить фразу. Он не знал, что Люка увидел на его лице, но молодой человек только кивнул, едва заметно и благоразумно улыбнулся и вытащил из кармана мобильный телефон.

Потребовалось совсем немного времени, чтобы получить ответы на интересующие вопросы.

– Если она притворяется, что потеряла память, – произнес Люка, развалившись на заднем сиденье автомобиля рядом с Рафаэлем, – то должна была уже уехать отсюда. Она определенно не желает быть узнанной.

– Как члены ее семьи, мы обязаны убедиться, что Лили не страдает никакими расстройствами после аварии, – произнес Рафаэль.

Его слова прозвучали беспечно, хотя в глубине души он знал, что использует их как предлог. Лили жива. Это означает, что теперь он никуда ее не отпустит.

Однако пока он не готов сообщить об этом брату.

Чем дальше они отъезжали от центра Шарлоттсвилля, тем меньше машин было на дороге. Стройные деревья с голыми ветвями по обе стороны трассы росли на плодородных, пахотных землях. Лили всегда любила обширные виноградники Кастелли в северной долине Сонома. Возможно, его не должно удивлять, что она поселилась там, где все напоминало ей о Сономе. Узловатые виноградные лозы и крупные плоды стали частью жизни Лили, когда ей исполнилось шестнадцать лет. Однако она совсем не обрадовалась, что ее мать решила снова выйти замуж.

И еще меньше Лили обрадовалась, познакомившись с Рафаэлем.

Он погрузился в воспоминания, пока автомобиль ехал мимо замерзших полей Вирджинии. Рафаэлю тогда было двадцать два года. Их родители собрали всех вместе в замке, откуда осуществлялось основное управление компанией «Вина Кастелли».

Франсин Холлоуэй оказалась именно такой, какой все ожидали ее увидеть. Красивая, хрупкая, с копной белокурых волос и небесно-голубыми глазами. Она была очень пугливой и говорила тихим голосом, заставляя собеседника наклоняться к ней ближе. Отец Рафаэля обожал хрупких женщин и всегда брался решать их проблемы. Свои пристрастия он реализовывал задолго до этого, женившись на матери Рафаэля, которая долгие годы до и после развода жила в специализированной клинике в Швейцарии.

Рафаэль думал, что дочь-подросток Франсин будет копией матери, но Лили оказалась существом довольно свирепым. Она неподвижно сидела на диване в большой гостиной и хмурилась, когда ее представляли членам семьи Кастелли.

– По-моему, ты не рада взаимному счастью наших родителей, – подтрунивал над ней Рафаэль после долгого ужина, когда его отец произносил речи, которые могли бы показаться трогательными, если бы Франсин не была его четвертой женой. И если бы Рафаэль не слышал этих речей раньше.

– Плевала я на счастье наших родителей, – ответила Лили, не глядя на Рафаэля. Он не привык к такому обращению. Большинство девушек ее возраста млели от одного его взгляда. Не то чтобы Рафаэль этим гордился. Просто факт оставался фактом. По его собственной оценке, он был слишком разговорчивым и утонченным для подобных неискушенных юных особ. А вот Лили при виде его фыркнула и уставилась в большие окна. – Судя по всему, им плевать на наше счастье.

– Я уверен, они о нас заботятся, – сказал Рафаэль, стараясь успокоить ее девичьи страхи. – Ты должна дать им возможность понять, что они идеально подходят друг другу, чтобы они заново начали свою жизнь.

Лили повернулась к нему лицом и посмотрела на него с презрением невероятно красивыми глазами. Ее лицо в форме сердца было девически округлым. На ней был скромный сарафан, который скрывал ее прелести. Однако при виде копны ее золотистых растрепанных волос и гладких плеч Рафаэлю вдруг захотелось к ней прикоснуться.

– Мне не нужен старший брат, – резко ответила она, отвлекая его от шокирующих размышлений. – И мне не нужны советы, особенно от такого, как ты.

– Такого, как я?